Форум » Исход нолдор » Форменос - 1495 год. » Ответить
Форменос - 1495 год.
Феанор: Дата: 1495 год по счету Деревьев Место: Форменос и окрестности Ключевое событие: события после отъезда Феанаро, одновременные празднику в Тирионе; Гибель Деревьев, гибель Финвэ, кража Сильмариллей. Каноничность эпизода: канон Участники: нолдор Первого Дома, Финвэ, Мелькор.
Амрод: Когда пала Тьма, Питьо был в саду. Дальнейшее он помнил смутно - разум отказался служить юному нолдо и отправил его в душный обморок, словно рыжему заткнули подушкой лицо, не давая шанса вздохнуть. Очнувшись, старший хотел было еще немного полежать в траве, но тревога и шум не позволили ему этого сделать. И все равно разум с трудом подчинялся Амбарто - в голове была одна ясная мысль, нужно было найти Тельво. С трудом отыскав братьев, встревоженный Питьо не отходил от младшего. Слишком многое навалилось и сразу. Тьма, взрослые говорили о Мелькоре, деда больше нет...Стараясь не выдавать жуткого хаоса в чувствах и мыслях, старший взял близнеца за руку и крепко сжал его ладонь. Вывел нолдо из самокопания и попытки наконец разобраться в своих мыслях голос Аратинке. -Кано? Индиль? - рыжий словно очнулся - Я видел их в саду. Наверняка они где-то там.
Келегорм: «Рингвэн держись за нами» - убедившись, что дева следует за ними, Турко позволил увлечь себя в темный провал двери. Глаза постепенно привыкали к сгустившемуся во всех углах сумраку, да и доскональное знание всех уголков и закоулков крепости играло свою роль. Если бы не камни, осколки, обломки, усеивающие пол, да необходимость действовать быстро, факел и вправду можно было отбросить. А так, даже едва теплящееся, пламя помогало. - Погасить всегда успеем. Или оставим его около конюшен. Или лестницы. – пальцы коснулись причудливо украшенной двери мастерской. Ноги сразу понесли Охотника к стойке с оружием. Впрочем, ему пришлось сдерживаться, чтобы не насобирать вооружения для маленького отряда. Меч для себя и брата, кинжал. С неуместным сожалением вспомнился оставленный в комнатах лук.
Рингвэн: Рингвэн спокойно осталась стоять у входа. В темной мастерской слишком легко на что-нибудь наткнуться. Оружие ей не требовалось... когда Феанаро узнает о том, что здесь произошло, лучше будет, если ни у кого из тех, кто окажется рядом с ним, не будет оружия. Мысли снова вернулись к Форменос. Справится ли брат с перепуганными животными, найдут ли близнецы Макалаурэ и Индиль, откуда пришла Тьма и куда ушла... Ни на один вопрос Рингвэн не знала ответа.
Карантир: Опоясавшийся мечом и сунувший за отворот сапога легкий нож Карнистир отыскал в мастерской ларец с светящимися самоцветами и выбрал несколько наиболее ярких и уже заключенных в оправу с тонкой цепочкой. - Все, теперь идемте. Серебристое свечение камней в купе с факелом Турко помогло без лишних синяков и ссадин добраться до конюшен, которые, на счастье, не рухнули и не погребли под собой лошадей. Кое-как распутав упряжь и успокоив испуганно мотающего головой Анго, Морьо оседлал коня и вывел во двор. Вокруг чернели покрытые трещинами стены крепости, и юноша наконец сообразил, что тьма стала уже не столь плотной. Почувствовав легкое прикосновение к лицу прохладного ветра, он вскинул голову и невольно улыбнулся. - Смотрите, звезды! Это по крайней мере обнадеживает.
Келегорм: Аль беспрекословно вышла из конюшен следом за хозяином, но стоило тому подвести её к воротам, как каурая заартачилась, безмолвно натягивая поводья и приподнимая передние ноги в неубедительной попытке лягнуть нолдо. Безграничная тьма пугала и страшила лошадь, впрочем, как и феанариона. Просто последний не мог позволить себе такой роскоши – сомневаться. Больше нет. - Тише, маленькая, тише, - он прижался лбом к бархатистой лошадиной щеке, вынуждая Аль поставить все четыре копыта на землю, усеянную гранитными осколками. Восклицание Морьо вынудило Тьелкормо запрокинуть голову к небесам. На них и вправду, поначалу робко, словно страшась необъятной черноты, разгорались звезды. И их с каждым мгновением становилось все больше и больше. «Значит, Силы не забыли про нас. Значит, не все еще потеряно» - попытался возликовать нолдо, но что-то внутри мешало, не позволяло как прежде радоваться могуществу Валар. Оседлав Аль, Охотник потянулся и воткнул факел в неровный провал трещины, змеившейся по тому, что раньше было воротами. - У нас есть путеводная веха, куда возвращаться, - невесело ухмыльнулся он, поправляя поводья и вглядываясь в ничто, растянувшееся на многие лиги. – Так что, в путь. – Аль недоверчиво всхрапнув сделала один шаг прочь от изувеченных крепостных стен Форменос. Глаза привыкали к сумраку, Третий даже смог различить белую шерсть Хуана, взявшего на себя роль проводника.
Рингвэн: Во дворе Ломэндил уже полностью привел в порядок лошадей. Он несколько недоуменно посмотрел на сестру. - Куда вы? - Феанаро, - тихо и односложно ответила Рингвэн. Ломэндил только кивнул и передал поводья сестре. Рингвэн скормила лошади завалявшийся по карманам кусочек сахара, в который раз тихо порадовавшись тому, что ее гнедая помимо того, что отличалась редким спокойствием характера, еще и успела привыкнуть к темноте вокруг. Мало радости, если напуганная темнотой и каким-нибудь шорохом лошадь понесет... Рингвэн выехала за ворота крепости следом за Тьелкормо и Морифинвэ, не оборачиваясь.
Куруфин: ...Мало-помалу в крепости всё стихло. Чем был занят каждый из братьев, Курво не знал. Вот уже полчаса прошло, как он бродил по уже освещённым коридорам, пытаясь предугадать что будет, когда вернётся отец. Атаринке мысленно прокрутил в голове все события последних нескольких часов - они с братьями находились у тела государя, когда появились Майар Эстэ. Потом Курво и Лэхтэ просто молча сидели вдвоём в своей комнате. Атаринке хотел её как-то утешить, но не нашёл слов. Только держал за руку. Вошёл молчаливый Тьелпэ и сел рядом с родителями. Не силах вынести более этого молчания, и своего собственного в том числе, Курво пошёл в конюшню и на всякий случай снарядил своего коня. Едва закончив, он вдруг почти что бегом побежал в полуразрушенную сокровищницу, потом в свою мастерскую, собирая в мешок наиболее ценные и дорогие сердцу изделия. Подумав, половину высыпал обратно. Затем ещё часть. В конце-концов, он уселся на лестнице и устало опустил голову. ...Крепость Форменос будто бы погрузилась в тяжкое молчаливое ожидание своего хозяина.
Сэлль: Мать спала в большом зале, восстанавливая силы. Она никогда еще не лечила стольких сразу и была совершенно вымотана всем случившимся. Отец был где-то в глубине крепости, разбирал завалы. Периодически Нассэ, работавшая во дворе, слышала его голос. Она уже почти перетаскала камни, разбросанные по внутреннему двору, в большую кучу. Не годится, если лошади поранят ноги по темноте об какой-нибудь острый обломок. Нассэ нравилось работать, это успокаивало и отвлекало мысли от всего, что случилось в крепости. Девушка утерла пот и пошла в кухню. Там уже почти готов был второй котел наваристого горячего супа - только разноси. Нассэ подхватила поднос и факел и пошла в крепость. ...Лорд Куруфинвэ сидел на лестнице с совершенно перевернутым лицом. Нассэ подумав, все же решилась и аккуратно подошла. - Лорд Атаринке, вы с утра, наверное, ничего не ели...
Куруфин: Атаринке, как в тумане находясь, медленно поднял глаза и мгновение непонимающе глядел на деву. Потом словно очнулся. - Нассэ, - пробормотал он, словно констатируя факт. Потом посмотрел на поднос, с трудом припоминая, когда ел в последний раз. Казалось, всё, что случилось до гибели государя, было очень-очень давно. - Давай сюда и спасибо. Он взял с подноса еду и задержал Сэлль за руку: - Нассэ, ты отдыхала? - требовательно спросил он, внимательно разглядывая её лицо.
Сэлль: Нассэ непонимающе посмотрела на Куруфинвэ. - Нет. Но я и не устала почти, - и с внезапной горечью добавила. - Отец не допускает меня до настоящей работы в крепости. Я всего лишь на подхвате, как всегда - двор разобрать, да помочь с едой. Это целители устают, а камни таскать несложно... Может вам еще пирога принести? Я быстро.
Куруфин: Курво устало покачал головой. - Не бывает настоящей или ненастоящей работы, Нассэ. Я не из вежливости попросил бы тебя поберечь силы. Послушай... - он помолчал, словно обдумывая, как бы лучше объяснить то, что его тревожит. - Посланники в Тирион уехали давно. Мне всё ещё трудно и страшно предположить, какова будет реакция отца на их известия. Но она будет, и будет стремительной, в этом я уверен, - голос Атаринке звучал бесстрастно и как-то даже отстранённо, как будто бы он говорил не с девой, а сам с собой. - Как только они вернутся, спокойная жизнь для нас кончится. Я ещё не знаю, что нам предстоит, но точно не бездействие. И надо отдохнуть, пока есть такая возможность. Потому что силы нам вскоре ох как понадобятся. Теперь понимаешь? - уже теплее добавил он. - Присядь-ка, - он кивнул на соседнюю ступеньку. - А остальное разнесёт сейчас Тьелпэ.
Сэлль: Нассэ послушно села рядом с Куруфинвэ и посмотрела на него. - Я понимаю. Я найду время отдохнуть - как только накормлю и отправлю отдыхать отца. А вот пойдете ли вы сами отдыхать? Что предстоит?.. Для Нассэ это было очевидно. Предстоит полное изменение всего. Стоит ожидать всего, кроме той, прежней жизни. Страха в Нассэ больше не было. *оффтопом* - я понимаю, мой ник сбивает с панталыку, но все же - "Девочкой" меня пока еще не назвали, до Рудников еще тридцать лет =)
Куруфин: - Да я, вроде как, сейчас и отдыхаю, - краем рта едва улыбнулся Атаринке. И вдруг, ни с того ни с сего, перешёл на другую тему, задумчиво посмотрев куда-то в пространство коридора: - Лэхтэ сказала... что если бы мы не покинули Тирион, то этого бы не случилось. То государь остался бы жив, потому что он был бы вместе со всеми на празднике и находился бы под защитой Валар. Ты тоже так считаешь? А, извини) Видимо, я позабыл подробности твоей биографии. Поправил пост.
Сэлль: Нассэ непонимающе посмотрела на Куруфинвэ и нахмурилась. - Но лорд Атаринке, мы не могли не покинуть Тирион. Валар вынесли решение, по их воле лорд Феанаро отправился сюда. А мы - за ним, и все, кто желал остаться в Тирионе, могли и не идти с нами, - Нассэ привычно крутила в пальцах подвеску-звезду - немного нервничала, - и... государь Финвэ сам сделал свой выбор. Он любил и лорда Феанаро, и вас всех, и эту крепость... а как можно не последовать за тем, кого любишь?
Куруфин: Последние слова Нассэ отдались в душе тупой болью, потому что Атаринке тут же вспомнил о матери. Однако взгляд его прояснился, и он одобрительно кивнул деве в ответ. - Я знал это и был уверен, что это так. Но когда ты, а не я сам себе, сказала эти слова вслух, они словно обрели реальную силу и правоту. Не знаю, к чему нам ещё надобно бы готовиться, но я, кажется готов ко всему. - И спасибо за суп, друг мой, это было очень кстати, - улыбнулся он.
Сэлль: - Не за что, - усмехнулась Нассэ в ответ. - Я всего лишь принесла, а съели вы уже сами. Боюсь, отца накормить будет намного сложнее... Нассэ приняла у Атаринке поднос, вынула факел из кольца на стене, поднялась и направилась в сторону кухни, но на полпути с лестницы обернулась. - Лорд Атаринке, все еще наладится. Уже ничего не будет прежним, но все обязательно наладится.
Куруфин: - Не хватало ещё, чтобы я ел с твоей помощью, - совсем развеселился Атаринке. - Не просто наладится, Нассэ, - уже серьёзней добавил он. - Мы наладим. И он махнул девушке рукой, а сам пошёл наверх в свои покои. Надо было ещё раз поговорить с женой. Атаринке чувствовал, что очень скоро времени на это не останется. "Развыкалась" тут, как при дворе французских королей)))
Сэлль: Нассэ очень сильно младше Атаринке, к тому же они толком и не общались, это намного более определяющий фактор, чем возраст) С Морифинвэ не оговаривала обращение, но к нему и Амбаруссат скорее уже на "ты".
Феанор: Покрытый клочьями белой пены вороной конь влетел в то, что еще недавно было двором крепости и, дрожа всем телом, замер не в силах ступить ни шагу дальше. Как он вообще выдержал бешеную скачку во тьме оставалось совершенной загадкой. Феанаро почти кубарем перекатился через шею коня и, тут же забыв про него, бросился бежать к чернеющему впереди входу, почти не смотря на царящее вокруг разрушение. - Отец! - Раскрошенная штукатурка хрустела под ногами, когда он несся по коридору, заглядывая в распахнутые двери и лишившиеся дверей перекошенные проемы. Кто-то несколько раз попался ему навстречу, но был отпихнут в сторону. - Отец! Не здесь, не здесь... Повороты мелькали один за другим, кто-то, кажется, окликал бегущего по крепости лорда, но он не останавливался, пока не влетел в Большой зал. Взгляд сразу же уперся в длинный стол, на котором лежало что-то, укрытое алой тканью. Что-то... Феанаро несколько мгновений стоял на пороге, вцепившись пальцами в створку чудом уцелевших дверей и затем, не глядя по сторонам, нетвердой походкой приблизился к столу. Потянул за край скрывающую тело накидку и медленно опустился на колени. - Отец... - Про лежащую в садах Лориэна Мириэль говорили, что она выглядит так, будто все еще спит и вот-вот проснется. Белое заострившееся лицо Короля таких иллюзий не давало - он был мертв, и это было понятно сразу. Стиснув зубы, с трудом сдерживая рвущийся из груди стон, Феанаро уткнулся лицом в плечо отца и невольно содрогнулся - тело Короля уже почти остыло, а пропитавшая одежду кровь была холодной и липкой. - Будь ты проклят Моринготто...
Куруфин: Курво, вышедший из покоев жены, вдруг услышал крик. Чей, в том сомнений не было. Атаринке бросился вниз по лестнице, перескакивая через ступеньки. У поворота к залу он чуть не наткнулся на тёмную фигуру - бегущего Феанаро. Курво окликнул того, но отец его, видимо, не услышал. Или не захотел услышать. Атаринке молча зашёл в зал, остановился в дверях. Первой мыслью было: "А где остальные?" Но спрашивать вслух не стал. Отстали, это очевидно. За Феанаро в таком состоянии вряд ли бы кто угнался. Феанарион сделал несколько шагов, встал за спиной отца. "Ему тяжелей, чем нам, - подумал Атаринке. - Мы успели осознать, а он ещё нет". "Моринготто?" Молчать было невыносимо, а отец всё равно спросил бы потом, как именно всё произошло. - Мы нашли государя у входа в сокровищницу, - проговорил Атаринке. - Рядом лежал его меч. Он сражался с... Валой, хотел защитить наш дом, - слова, дававшиеся с большим трудом, отскакивали безжизненной каменной крошкой.
полная версия страницы