Форум » Коридоры Мандоса » 1352 год. "Просьба об ученичестве" » Ответить
1352 год. "Просьба об ученичестве"
Финдекано: Дата: 1352 год Место: Чертоги Ниэнны и их окрестности Ключевое событие: Финдекано просится к Ниэнне в ученики Каноничность эпизода: неканон Участники: Упомянутые двое. Кто-то еще - по согласованию. Примечания: Финдекано-подросток приходит к Ниэнне проситься в обучение. Всему и вся.
Ответов - 8
Финдекано: По мере приближения к цели своего путешествия Финдекано шел все медленнее; понемногу его охватывала непривычная робость. Дело было не в том, что так далеко от дома он еще не забирался - хотя чертоги Скорбящей Валиэ и впрямь располагались едва не на краю известного ему мира; и не в неодобрении его выбора - родители удивились, но и не подумали его отговаривать. Но только в пути юный нолдо начал по-настоящему осознавать, чего он решился захотеть и что может получить. Получалось, что захотел он весьма многого. Местность была непривычной и на вид, и на шаг. Скалы, туман, жесткий упругий вереск под ногами... где-то за этими туманными полотнищами пряталась дверь, в которую ему предстояло постучаться. Если, конечно, это окажется дверь... в чертогах Вала Улмо вот нет никакой двери, и у Оссэ тоже нет...
Ниэнна Слезная: Прикосновения тумана к рукам были то лаской легких ночных ветров, то терпкими уколами внезапного града; слабые, устало взмаргивающие огни не то чудились где-то в изящных складках дымчатого одеяния, окутавшего пространство, не то на самом деле являлись составляющей этого полуосязаемого места. Чуткими, изломанными лучами они манили к себе, медленно и величаво, но неуловимо двигаясь впереди, они указывали дорогу и вселяли в сердце будоражущее предвкушение, волшебное ощущение кануна нового события. И вот туман стал муаровым пологом, сквозь нежную ткань которого пробивался ослепительный свет. Стоило только протянуть руку, чтобы почувствовать в пальцах струящуюся материю, и приоткрыть для себя эту занавесь - как притаившееся чудо раскроет себя в истинном облике, развернется перед удивленным взором в восхитительном разнообразии красок и звуков. Не стой же в нерешителньости, дерзай!
Финдекано: Тумано просачивался сквозь пальцы, обволакивал запястья - и не давался, упорно не давался. Туманная занавесь не была предназначена для рук из плоти... или же он просто пока не знал, как правильно прикоснуться к ней. Финдекано набрал в грудь побольше воздуха, как перед прыжком в воду, зажмурился и шагнул сквозь мерцающую пелену. В следующее мгновение туман показался ему потоком, неумолимо и нежно увлекающим его куда-то. Невозможно было не повиноваться - да и не хотелось: не для того же он сюда пришел, чтобы спорить с первых шагов. - Владычица? - не открывая глаз, позвал он.
Ниэнна Слезная: Ответом ему была музыка. Одинокий и чистый голос флейты, рассеивавший в воздухе благодать летней радуги, сплетенную невидимыми жилами с безразличным шепотом искрящегося снега. Взлетающие под сводами мироздания, рвущиеся между гранями пространства, отливающие видимыми красками лоскутки-ноты погибали, угаснув, и рождались заново - стремительные и плавные, горькие и запоминающиеся, предвечные и закатные уже в первый мир своего рассвета. Вечна, вечна круговерть втирающихся в кожу звуков, охватывающих тело и уносящих в безвременье в мягком и пряном коконе из покорного тумана-муара. Благость нетронутых лет, древняя Весна осиянного звездами Мира и... печаль, скорбное извещение неминуемого конца. Бренна, преходяща действительность, рожденное в любви и искусности - обратится памятью, и только она сможет утолить глухую тоску по ушедшему, воссоздать его образ, но никогда не позволит к нему прикоснуться. И, окутанная серебристыми шелками воспоминаний, сидела на зеленой траве, приставив флейту к губам, творя музыкальное волшебство, та, что когда-то, несчитанные тысячи лет назад, пела пред престолом самого Илуватара. У босых ног ее внимала мелодии темная гладь спокойного озера, а свет, поражавший силой по ту сторону эфемерного полога, уступил место обволакивающим сумеркам. Ниэнна не прекращала играть, но к Финдекано отчетливо устремилась мягкая просьба робеющего творца сесть рядом и послушать исполняющееся произведение, и позволить сознанию подобрать подходящие образы к этому действу, не задерживая и не обрывая самых тайных и неотчетливых дум.
Финдекано: Музыка текла сквозь него и в нем, подхватывая, растворяя, заменяя собою кровь и дыхание. Память... Она еще слишком коротка, чтобы наполнить собою его мир без остатка, но то, о чем возможно будет вспомнить позже - то, что держит его мир сейчас... Час смешения света Древ - мягкое ласковое сияние, больше серебряное, чем золотое. Сверкающие струи фонтана. Восторженный смех Турондо - ему не успели помешать перебраться через мраморный борт и промокнуть с головы до пят. Косы матери. Макалаурэ, пробующий новую лютню. Море - тяжелый неспешный рокот, море - безбрежное, как память, неумолимое, как притяжение сердца...
Ниэнна Слезная: И увидела валиэ, что помыслы Финдекано теплы и многоцветны, что великое множество впечатлений примыкает одно к другому, словно замысловатая мозаика, и нет еще в образах этих ни балахона печали, ни сизого острия смертной обиды; и обрадовалась валиэ. И опечалилась: скоро ли, где настигнет это юное сердце первое сожаление, обескрылит бессилие, опустошит недоверие? Смоет ли Море первую усталость тихой и нежной пенной волной или резкие камни примут на себя утомленную спину?.. ...Ниэнна улыбнулась: - Отрадно мне видеть в чертоге моем сына эльдалиэ, учтивого слушателя музык. Будь же гостем ныне, садись рядом да расскажи, праздно ли зашел, посвящая время новым местам или дума лежит на сердце, просит совета, знания?
Финдекано: Финдекано поерзал, не столько устраиваясь поудобнее, сколько от смущения. Он знал, что Валиэ в любом случае поймет его самым верным образом, но все-таки говорил медленно, осторожно подбирая каждое слово. - Владычица, расскажи о мире, каким его пела ты! - он был готов зажмуриться, но считал это неправильным - трусостью, и потому, не решаясь взглянуть в глаза Валиэ, смотрел на ее руки. - Владыка Аулэ это понятно и даже просто, Владыка Тулкас - не так просто, но все же понятно, леди Йаванна, леди Эстэ, даже Король Мира... твоя тема, Владычица - я слышу ее отзвук в историях о Веиком Походе, но я не могу ее понять. Говорят, твоя наука - милосердие. Как это, Владычица, чье слово тяжелее - твое или Владыки Намо?
Ниэнна Слезная: Ветер вздохнул в поднебесных просторах, а Ниэнна молвила следующее: - Чудно устроил Отец Арду; малые и великие дива освящены его Видением, и есть среди них одно, над которым не властна даже воля Валар, и имя сему – Время. Каждый миг жизни – твоей и моей – неповторим; и не будет равного ему больше ни в Эпохах Мира, ни после. И с каждой минутой уходит в небытие что-то значимое, нечто великое, и мы, быть может, не успели еще его распознать, насладиться, осмыслить, а Память уже вступила в свои права – быть единственным воссозданием случившегося, зеркалом, по ту сторону которого остались живые чувства, безвещественным подтверждением былых потерь или счастья. Рука Валиэ потянулась к зеленеющей траве, указуя на юный цветок, едва готовый распустить желто-розовые лепестки. - Смотри, он прекрасен и сейчас: робкой, детской красотой; но через пару дней лепестки развернутся в полную силу, а еще через какое-то время завянут, ибо таков путь этого растения. Жалеть ли о том, что все кончилось? Клясть ли мир за то, что было – и прошло, и не вернешь, не охватишь, не умолишь ничем? Или благодарить за воспоминания о прекрасном?
полная версия страницы