Форум » Летопись игры » Долгая ночь - 1495 год » Ответить
Долгая ночь - 1495 год
Феанор: Дата: 1495 год по счету Деревьев Место: Тирион, окрестности, склоны Таникветиль. Ключевое событие: события с момента Гибели Деревьев до прибытия гонцов из Форменоса и возвращения Феанаро в крепость. Каноничность эпизода: канон Участники: Валар, майар Валинора, эльдар.
Ответов - 53, стр:
1 2 3 All
Эллориэль: Легкий ветер играл с волосами Эллориэль, заставив ее поправить золотистые пряди. Беспокойная эллет нашла взглядом своего сына и чуть улыбнулась. Все было спокойно, и даже дома нолдоров сегодня пришли к примирению… Но показалось ли дочери ваниэ что серебристое сияние Тальпериона, только разгоравшегося в этот час и ласково освещавшего празднующих, стал слабее? «Может, я просто устала?» - подумалось деве, но тревога, не оставлявшая ее и навязчиво царапавшая изнутри, взметнулась, словно зверь, услышавший охотничий рог. Дева обратила свой взгляд туда, где на холме стояли Древа Валинора, и тревога переросла в страх, мгновенно заполнивший душу. Свет Древ угасал… Медленно, агонизирующее, не желая сдаваться появившейся из ниоткуда Тьме. Несколько долгих мгновений Эллориэль смотрела на холм, словно не веря происходящему. Но сбросив с себя оцепенение, златоволосая эллет подбежала к мужу. В глазах ее читался страх. -Артаресто… Там что-то случилось!
Варда: Пресветлая Валиэ почувствовала боль и опасность всем естеством. Валинор изменился мгновенно, тьма сгустилась над Таникветиль, словно всех их накрыло громадное чёрное покрывало. Даже звёзды в вышине - её прекрасные творения - и те померкли, словно их, как свечки, задул вражеский ветер. "Древа мертвы", - с ужасом подумала Варда. В этом не было сомнений, Валиэ не чувствовала более их живительной для Валинора силы. Она мгновенно перенеслась частью своего сознания на место, где они росли, и увидела ужасные последствия уничтожения. Королева Арды схватила за руку Манвэ, сидящего рядом на троне и бросила отчаянную мысль: "Это он! Ты знаешь. Он не на Севере, как мы думали!.." Больше всего её беспокоили Эльдар, находящиеся вокруг. Среди них воцарился страх, и они искали своих родичей во тьме. Варда всеми силами постаралась противостоять сгустившемуся мраку, чтобы свет звёзд хоть как-то пробился вниз, к охваченным ужасом Эльдар и Майар.
Финрод: Финдарато схватил Амариэ за руку, притянул ближе и прижал к себе. Тьма резала глаза, лишала способности ориентироваться. Черно было все: и небо, и земля, и даже светлых волос невесты не было видно. Привыкать глазам было не к чему: ни единого лучика света не проходило сквозь нагрянувшую мглу. О звездах старший арфинг только слышал, но и их сейчас не было видно. Впереди - трон Манвэ, вот только незачем туда идти, там вряд ли кто-то будет. Финдарато услышал голос невестки и тихо позвал: - Артаресто, Эллориэль, вы рядом? А после еще крепче прижал к себе Амариэ - самую прекрасную эльдэ, как никто нуждающуюся в его подержке и защите. На нем отвественность за невесту, так что теряться попросту нельзя. - Нужно найти отца, - прошептал старший арфинг будущей супруге.
Арафинвэ: Тьма охватила склоны Таникветиль, но то была не тень от начавшейся бури - плотная пелена пала на Валинор, в одно бесконечное мгновение поглотив все и вся. Мир цветов и звуков, чтобы потом тишина разорвалась испуганными голосами и криками. "Сон, это сон. Дурной сон..." - Арафинвэ закрыл глаза, надеясь привыкнуть ко всепожирающему мраку, но ничего не вышло. Взгляд не мог выхватить даже силуэтов пробегавших мимо родичей, делая их не отличимыми от дерева, теплой коры которого он касался ладонью. Но глупое сердце не могло успокоиться и тщетно пыталось найти своих детей и братьев, не то страшась остаться в одиночестве, не то надеясь тем самым унять общую панику. Ингалаурэ все же сделал несколько шагов прочь от спасительной опоры, понимая что ничего не добьется, просто ожидая знака или зова. Бездействие убивало.
Эллориэль: Прежде чем тьма накрыла склоны Таникветиль, эллет успела оказаться рядом с Ородретом, что и спасло ее от угрозы быть потерянной. Мысли сбивались, слишком неожиданно было произошедшее, и слишком оно пугало. Все больше походило на страшную ночную грезу, нежели на реальность. Услышав голос Финдарато, Эллориэль отозвалась: -Мы здесь. - дева испуганно крутила головой, пытаясь найти среди множества едва различимых силуэтов один - мальчишеский. Но Мрак застилал глаза, и даже собственного мужа она не видела, только слышала его дыхание рядом. -Лайрэ... Лайрэ!- сначала тихо, но потом громче звала Эллориэль, и не слыша ответа, крикнула деверю - Инголдо, Лайрэлиндо не с тобой?
Амариэ: Амариэ судорожно вцепилась в руку Финдарато и крепче прижалась к нему. С исчезновением Света ей показалось, что тьма пала и на её душу, такой сильный страх овладел ею. Она слышала - вокруг то и дело кто-то звал родичей или друзей. Она боялась даже подать голос - казалось, что в такой глухой тьме её всё равно никто не услышит. Когда первое потрясение прошло, она немного ослабила руки, не желая причинять любимому боль, но всё же отпускать их не решалась. Ей казалось, что если она это сделает - потеряет его. С Финдарато Амариэ чувствовала себя хоть в какой-то безопасности. Несмотря на это, тьма вызывала у неё первозданный необъяснимый ужас. Никогда раньше она не задумывалась о том, чего боится: в Блаженном Амане не было для этого поводов. Теперь Ваниэ поняла чётко и ясно - она боится тьмы, вот такой - непроглядной, густой, неумолимой... Амариэ едва слышно пробормотала: "Финдарато..." - и не в силах продолжить замолчала, чувствуя, как на глаза наворачиваются невольные слёзы.
Нолофинве: В тот момент, когда исчез свет, Нолофинвэ прищурился, стараясь привыкнуть обходиться так - в горах это получалось, должно было получиться и сейчас. Он не пытался думать о том, что произошло и почему погасли Древа, надо было как-то успокоить тех, кто был сейчас на склонах Таникветиль. - Эльдар! - воскликнул он, надеясь, что его услышат, - не бойтесь тьмы! Ведь раньше нам хватало света звезд, чтобы видеть, и можно зажечь свечи и факела. Не волнуйтесь и не расходитесь, валар объяснят, что произошло. Он обратился к тем, кто стоял рядом и попросил тех, кто стоял рядом, добыть огня, чтобы хоть немного осветить собравшихся. Не только свет Древ исчез, звезд тоже не было видно. Тьма накрывала Аман.
Феанор: Когда Свет Деревьев начал меркнуть, Феанаро машинально отпрянул в сторону от брата, оглядываясь по сторонам и соображая, что происходит. Вокруг уже слышались испуганные крики, кто-то тщетно призывал к спокойствию, кто-то, кажется, пытался высечь огонь, а почти осязаемая темнота мешалась с усиливающимся страхом перед неизвестностью. Откуда-то сбоку раздался голос Нолофинвэ, и Куруфинвэ, заставив себя перестать метаться слепым кутенком, сначала остановился, а потом сделал несколько на звук несколько шагов, увенчавшихся столкновением с кем-то. Предположительно с братом. - "Не волнуйтесь и не расходитесь." - Скорее для успокоения передразнил Феанаро, вглядываясь в беспросветно черное небо. - А то все сейчас развеселятся и разбегутся по домам... Даже звезд не видно...
Нолофинве: Нолофинвэ аккуратно придержал брата за плечи, когда тот чуть не упал на него. - Осторожнее, Куруфинвэ. Не двигайся так резко, пока твои глаза не привыкнут обходиться без света. Скажи лучше, что ты думаешь обо всем этом... Нолофинвэ отступил на шаг назад, закинул голову и посмотрел в небо. - Вот непонятно, почему звезд не видно. День ясный сегодня... был. Он задумался о том, где сейчас Анайрэ и дети, Арафинвэ, кажется, таки появился на празднике и должен быть где-то не далеко. Хотелось, чтобы они как-нибудь нашли его и оказались рядом.
Феанор: - Отпусти меня. - Феанаро нетерпеливо сбросил с плеч руки брата и продолжил безрезультатно озираться по сторонам. - Не к чему привыкать, - Он помахал ладонью там, где по его подсчетам должен был находиться нос брата. - Не похоже на темноту в горах. Будто в воздухе что-то разлито... Воздух и правда словно бы сделался гуще и холоднее, и словно бы стремился плотнее облепить тело и проникнуть под кожу. Феанаро невольно подтянул завязки ворота. - Ветер бы подул...
Нолофинве: - Не держу - негромко ответил Нолофинвэ, и еще чуть отошел, так, что рука брата пролетела мимо. Будто бы в ответ на слова Фэанаро подул ветер, только почему-то холодный, недобрый. Нолофинвэ поправил плащ и сказал: - Что ж... Ждем вестей от валар. Ветер разгонял... не тучи, а эту тьму, которая взялась неизвестно откуда. По одной звезды как будто зажигались на небе. Было непривычно рассматривать их отсюда в полной темноте. Нолофинвэ посмотрел на Фэанаро, заметил, как тот встревожен, подумал, что сам выглядит, наверное, не сильно лучше, отвернулся от него и стал глазами искать родичей...
Варда: Варда мысленно подозвала к себе Майар и спешно раздала указания: - Найдите Тулкаса и Оромэ. Теперь нам нужны их скорость и сила. Пусть соберут своих сильнейших Майар и отправляются в погоню. Мелькор не должен уйти! Слишком долго он оставался безнаказанным, - говорила она одним. А других попросила: - Разожгите повсюду факелы и светильники. Раздайте их Эльдар. Затем она направила призыв Ирмо: "Призови своих Майар. Пусть они успокаивают и утешают Эльдар, которые поддались панике или отчаянию. Наши Дети должны снова почувствовать себя в безопасности". Королева Арды поднялась со своего величественного трона и воздела к небу руки. Все силы сейчас направила она на противостояние глухой враждебной тьме. И тьма начала рассеиваться. Воздух стал очищаться, потеплел. Высоко в небе засияли звёзды, разливая вокруг мягкий прохладный свет. Она обратилась к Владыке Арды: "Манвэ, мне нужна твоя помощь. Только твой взор сможет проникнуть сквозь эту тьму, которой окутал себя Мелькор. Я боюсь, что ему кто-то помог. Сам бы он не смог скрыться от нас столь быстро и умело. Тулкас и Оромэ смогут обнаружить его только, если ты укажешь им местонахождение нашего Врага".
Олостэ: Тьма была плотная, почти осязаемая. Олостэ и другие майя Ирмо поднимались к месту сорванного празднования, держа в руках факелы, но даже их свет с трудом рассеивал Тьму, словно та была живой и старалась поглотить их пламя, как поглотила недавно свет Древ. Лицо светловолосого майя было тревожно, и в зыбком свете факела казалось несколько болезненным. А может так и было, и то не игра света? Юноша еще не знал, что точно случилось, но времени на выяснение всего, у учеников Лориэна просто не было. Как только тьма пала на Сады, они направились сюда по указанию своего Наставника. Олостэ подошел к Финроду и осторожно подал ему свой факел. Остальные майя тоже отдавали свои источники света напуганным эльфам. Тьма немного отступила, но сил рассеять ее, как прежде у огня не хватало. -Спокойнее, эльдар! - воззвал майя, окинув взглядом перепуганные лица - Не поддавайтесь страху! Ибо тьму можно победить.
Манвэ Сулимо: Складка легла меж бровей короля Арды, как же он ошибся! Манвэ встал, не отпуская руку любимой Варды и поглядел вокруг себя, пронизая взором ночь и разыскивая виновника большого несчастья, губителя света. Велико же было его разочарование, когда он увидел очень далеко непроглядный сгусток Тьмы. Он не стоял на месте, не застывал и не растворялся в воздухе - это Мелькор окутал себя непроглядным коконом и скрывался! - Мелькор пришел и ушел! - Манвэ стиснул пальцы в кулаки невольно выпустив руку супруги, чтобы не дать ей почувствовать силу своего гнева. Теперь непроглядная Тень точно двигалась к Северу и Манвэ мог направить Ороме и Тулкаса в погоню. - Схватите его и сообщников! Мелькор не уйдет от расплаты! - крикнул Владыка воздуха Охотнику и Воину, - На сей раз он не должен далеко уйти! Однако одно дело схватить преступника, совсем другое дело успокоить и обнадежить испуганных ваниар, тэлери и нолдоров. Среди них возникла и крепла паника, плач не смолкал. - Пусть все идут сюда, я постараюсь развеять Тьму и ядовитые испарения чудовища, которое за собой привел Мелькор! - тут же послушные, полные свежести и прохлады ветра стали гнать ядовитые массы темного испарения прочь от потемневших земель. - Сейчас очистим воздух и займемся Древами, - Манвэ очень надеялся, что Йаванна поможет своим творениям и стал спускаться с трона. - Идем, дорогая, - он подал руку Варде, - Сейчас мы нужны нашим Детям как никогда!
Финрод: - Благодарю тебя, - Финдарато взял в одну руку факел. Тьма немного рассеялась, старший арфинг увидел лицо возлюбленной и замер: Амариэ была напугана настолько, что лицо ее побелело, а в глазах отражалась паника. Инголдо сильнее прижал ее к себе свободной рукой и прошептал: - Не бойся, я ведь рядом. Видишь, у нас есть немного света. Валар призывают к спокойствию. Они знают, что делают, они знают, что нужно делать. Совсем скоро все изменится. Финрод был уверен, что это проделки Мелькора. Но говорить об этом сейчас было неуместно - эльдэ и так напугана сверх всякой меры. Нолдо почувствовал свежий ветерок и укрыл от дуновения факел. - Идем туда, где Манвэ. Там светло и безопасно.
НПС: НПС Йаванна Сказать, что Валиэ Йаванна Кементари была убита горем - значит, ничего не сказать. Её душа рвалась на части. Её любимые творения, её детища - мертвы, безжалостно уничтожены. Валиэ стояла на холме Эзеллохар, трогала руками безжизненные ветви, она звала их, молила вернуться, ожить. Всё была напрасно. Благословенные Древа Валинора мертвы. Слёзы текли по лицу Йаванны, лик её был мрачнее опустившейся на Аман тьмы. Она пела, но напрасно. Древа были мертвы. Песнь замерла и в отчаянии стихла. Йаванна Кементари в молчании приблизилась к трону Манвэ. Гнетущим молчанием встретили её присутствующие на Таникветиль. Лицо Валиэ было печально, голова склонена вниз, руки бессильно опущены. Она растерянно оглядела собравшихся Эльдар, Майар и Валар. Её взор остановился на Короле Арды, но её слова были слышны всем: - Древа Валинора мертвы, - молвила Йаванна. - Уничтожены - жестоко, безжалостно. Я не смогла их оживить. Я никогда больше не смогу спеть нечто подобное. Мне не сотворить их ещё раз. Есть творения, которые повторить невозможно. Моя скорбь безутешна...
Варда: - Безжалостно уничтожены, - с горечью повторила Варда, глядя на безутешную сестру. Сердце Валиэ переполнилось гневом и скорбью, и ещё более - когда она взглянула на всё ещё потрясённые и печальные лица Детей. Как и Кементари, она понимала, что всё, что сейчас ни сказать, будет напрасно. Но она не могла не задать этот вопрос. Надежда тлела в ней, подобно маленькой хрупкой искре. - Йаванна... Ты уверена, что всё утрачено безвозвратно? Ты уверена, что нет способа оживить Древа? Разве нет для нас более никакой надежды?
НПС: НПС Йаванна Кементари словно в забытьи взглянула на Королеву Арды. - Есть творения, которые невозможно повторить уже никогда, - безжизненным голосом повторила она. Но... Ты спросила, есть ли надежда, Пресветлая Валиэ... В Валиноре ещё остался Свет. Сильмариллы. В наступившей тишине Йаванна медленно оглядела всех присутствующих. - Феанаро сумел заключить Свет Древ в камнях, и теперь они - единственные вместилища этого Света. Надежда для нас ещё есть, - голов Валиэ окреп и зазвучал уверенно и воодушевлённо. - Если бы у меня было хоть немного, хоть малая частица этого Света, я бы смогла их возродить, пока их мёртвые корни ещё не сгнили в земле. И тогда раны, нанесенные Валинору Мелькором, были бы исцелены, и тьма вокруг нас была бы рассеяна окончательно.
Манвэ Сулимо: Раздумывал король и понимал, что выбор невелик у него, нельзя было затягивать Совет долго: – Ты слышишь, Феанор, сын Финве, слова Яванны? Дашь ли ты то, что она просит? - он взглянул в лицо мастера, надеясь, то сердце его проникнется сочувствием к окружающему миру и он отдаст заветное сокровище, ради которого Мелькор решился на превеликое зло. На молчание Феанора тут же среагировал вспыльчивый и скорый на расправу Тулкас, который и без того кипятился после неудачной погони за Мелькором. – Скажи, о Нольдорец, да или нет? Но кто бы мог отказать Яванне? И разве свет Сильмарилей не взят от ее первоначальных трудов? - видимо, он пытался задеть самолюбие Феанора и показать, что без силы и мастерства валар тому не удалось бы сделать ничего. Ауле же понимал, как никто самого Феанора, как мастера и созидателя, и тут же вставил свое слово: – Не спеши. Мы просим о более важном, чем ты предполагаешь. Дай ему время подумать. Манвэ ждал ответа, ждали все...
Нолофинве: Все смотрели на Фэанаро в этот момент, молчание затягивалось, и Нолофинвэ не считал возможным сейчас его нарушить. Он тихо отошел в сторону, так, что только старший брат оставался в центре, притягивая взгляды и валар, и майар, и эльдар. Нолофинвэ подумал, что Куруфинвэ сильно изменился с того момента, когда изгнанником ушел из Тириона. Он как будто сгорал изнутри, имя, которое дала ему Мириэль, отражало, видимо, не только его характер, но и его судьбу. Фэанаро молчал, но на какой-то момент то ли по глазам брата, то ли по его напряженной фигуре, черной в свете факелов, Нолофинвэ понял, какой будет ответ, и, все еще сомневаясь, боялся услышать его.
Феанор: Кто-то из майар молча протянул Феанаро горящий факел, и эльф так же молча его принял. Несколько мгновений его внимание оказалось приковано к истово рвущему черный мрак пламени, но потом Мастер, очнувшись, вновь поднял голову, устремляя взгляд на погибшие Деревья и стоящую подле них Йаванну. И едва она заговорила о надежде, Феанаро понял, что последует за этим. В слова Манвэ он не стал даже вслушиваться, перенесясь мыслью в Форменос, где остались в сокровищнице Камни. О том, что происходит в самой крепости, нолдо мог только гадать и, крепко сжимая коптящий факел, надеяться на мудрость и стойкость отца. А Камни... Да, их можно было разъять, и Мастер даже предполагал как именно, но... Догадка была дерзко гениальна в своей простоте, а воплощение замысла потребовало собрать воедино все умение, искусность и смекалку. Феанаро вспомнил тот момент, когда, отложив в сторону инструмент и утерев с лица смешавшийся с пылью пот, впервые взял в руки новорожденные Сильмариллы. Они радостно сияли чистым умиротворяющим светом, и Мастеру казалось, что накатившая усталость стремительно исчезает, уступая место покою и тихой, еще недоверчивой гордости за созданное Сокровище. "Отдать? Уничтожить?" - Спросил себя Феанаро, задумчиво глядя в пламя и покусывая губы. Громкий голос Тулкаса резко выдернул его из размышлений, и нолдо вскинул голову, встретив сверкающий взгляд могучего Валы. - Госпожа Йаванна справедливо сказала - есть творения, которые уже не повторить, как бы не был искусен их создатель... Создавая Сильмариллы, я как никогда вкладывал в работу душу, и разбив их, я разобью свое сердце. - Голос Феанаро звучал негромко, словно бы он обращался в первую очередь к себе, но в повисшей тишине слова были отчетливо слышны. Сухо щелкнул горящий факел, в траву упали гаснущие искры. Нолдо посмотрел под ноги и медленно покачал головой. - Если я их разобью, это будет стоить мне жизни. Первому в Амане.
Намо: - Не первому, - прозвучал голос Намо Мандоса, чья фигура в отсвете факелов казалась мрачней и выше, чем обычно. Взгляд Владыки Судеб был опущен, но он, вопреки обыкновению, не казался отрешённым от происходящего вокруг. "Вайрэ... Вайрэ... Ты видишь? Знаешь... Мы не изменим... Я знаю, и они увидят. Позаботься. Я приду... скоро. Свершится Рок, но не тки пока свои гобелены..." Он сделал едва заметный шаг, встав между Йаванной и Феанаро. Посмотрел на сына Финвэ, внимательно, серьёзно, испытующе. - Ты сказал своё слово, Феанаро Куруфинвэ. Ты сделал выбор, - взгляд Владыки Судеб скользнул в пустоту, сквозь время, хотя и не отрывался от стоящего напротив Феанаро. Затем он развернулся и подошёл к трону Манвэ, негромко повторив: "Выбор сделан..."
Варда: Варда Элентари слушала речи Феанаро, выпрямившись, сжав губы и прикрыв глаза. Когда после слов Намо вновь настала тишина, нарушаемая лишь тихим плачем Валиэ Йаванны, Королева Арды заговорила, но голос её был глухим и будто увядшим: - Мы не можем никого неволить. Илуватар даровал своим Детям свободную волю и право выбора. Мы слышали тебя, Феанаро. Забирать то, что по праву твоё, мы не будем, ты можешь не бояться этого. Сказала, и внутри всё сжалось. "Значит, мы потеряли его. Благословенный Свет - мы потеряли его навеки". Валиэ смотрела на Феанаро. "Но сейчас мы потеряли ещё кое-что... Нечто большее".
Амариэ: Амариэ с ужасом слушала беседу Валар с Феанаро. Это слышали все. Но Ваниэ не знала, что было написано на лицах других. Она всё ещё не отпускала руку Финдарато. А её не отпускал страх перед тьмой. Она силилась понять то, что происходит, но смысл упрямо ускользал. Тяжко было выносить вид плачущей Валиэ. В этот момент Амариэ показалось, что мир вот-вот рухнет, и Валар не смогут его спасти. Из всего разговора, происходящего в этот момент, она поняла лишь одно, главное, - Свет не вернётся. Теперь все они обречены жить во тьме. Валар бессильны, а единственный, кто мог хоть что-то сделать, наотрез отказался. "Но почему?! Почему он так говорит? Неужели он хочет жить во тьме, в страхе?" - Финдарато, - зашептала дева на ухо возлюбленному. - Что происходит? Феанаро перечит воле Валар? Он не хочет вернуть нам Свет? Зачем, зачем он это делает? Неужели он так всех ненавидит? - на её глазах выступили слёзы, хоть никто не мог увидеть этого в тусклом свете факелов.
Феанор: Позволил себе последовать-таки непосредственно канонному описанию, и вклинился в пост Намо. Ибо опускать истеричную реплику стало жалко, а как перемозговать ее в измененную ситуацию не придумал. "Не первому?" - Феанаро удивленно посмотрел на Владыку Судеб. Уход королевы был добровольным, разве можно считать его смертью в полном смысле слова? Но как бы то ни было, Мастер все еще кусал губы, размышляя и взвешивая. Да, Сильмариллы можно разъять, и тогда Йаванна исцелит Деревья. Наверное. Можно даже попробовать сначала только с одним Камнем... Но так ли Валар уверены в своих силах? И в том, что смогут защитить Свет еще раз? Феанаро сомневался и, опустив голову, снова всматривался в пламя факела, словно надеясь отыскать в манящей пляске языков верный совет. Вокруг лежала Тьма, эльфы испуганно переглядывались и перешептывались, а где-то торжествовал Мелькор... Как он там сказал? "Ни одна сокровищница не защитит Сильмариллы во владениях Валар"? Темный сам жаждал их заполучить, но при этом он как никто знал своих братьев и сестер. Да и в самом Тирионе частенько слышались фразы про то, что, мол, такое сокровище не может принадлежать кому-либо, кроме Владык. Слизнув выступившую в углу рта капельку крови, Феанаро медленно поднял взгляд на высящегося перед ним Мандоса. Ощущение повторения возникло мгновенно. Семь лет назад он так же стоял в круге, и Намо так же бесстрастно смотрел на него своими пустыми неподвижными глазами, в глубинах которых Мастеру ясно виделась угроза. В душе разом взметнулись воспоминание об оскорблении, ярость, страх, ненависть, снова всплыли слова Мелькора и повторяемые на разные лады бродившие по Тириону многочисленные сплетни и слухи. Факел стремительно прочертил в воздухе неровную рыжую линию - Феанаро, словно уходя в защитную позицию в упражнении с мечом, резко отшатнулся назад, и, со всей этой бурей чувств сверля взглядом черную фигуру Мандоса, ожесточенно выкрикнул: - Нет, я не отдам их по своей воле! И если Валар принудят меня, они воистину родичи Мелькору!
Нолофинве: - Опомнись, брат, что ты говоришь? - Слова Нолофинвэ, стоявшего все еще вблизи Фэанаро, но как будто бы в тени его. Он не считал нужным вмешиваться в разговор валар и Куруфинвэ, пока последний не сказал безумные слова. - Как можно равнять тех, кто создал свет Древ, и того, кто уничтожил их? И почему ты говоришь о смерти здесь, в Благословенном краю? Или ты сделал Камни целью своей жизни, так, что жить без них не сможешь? Нолофинвэ не ожидал, что брат отдаст камни, но то, что говорил мастер, удивляло его.
Арафинвэ: Нолдо с замиранием сердца смотрел на побледневшего брата, на неподкупный и безучастный лик Намо, на толпу осуждающе шептавшуюся за спиной Куруфинвэ. Может, он не был прав, отказывая валарам в их просьбе. Но разве можно просить его погубить свои творения, дабы исправить причиненное Мелькором зло? Почему всегда он? Арафинвэ уже открыл рот, чтобы защитить брата от бессмысленных нападок, поскольку многие припоминали ему и изгнание, и нетерпимость в речах, даже ставили в вину то, что Государь ушел следом за мятежным сыном. Но Нолофинвэ успел задать вопрос первым, а собравшиеся согласно загомонили, поддерживая разумные слова финвиона. - Но это несправедливо! - воскликнул Ингалаурэ, как ему казалось, громко. Но возглас сгинул во всеобщем ропоте. А сил повторить не нашлось. Арафинвэ стиснул воротник, ставший внезапно тесным и с мольбой посмотрел на валар, до последнего надеясь, что они смогут придумать какое-то другое решение.
Феанор: Закономерный ропот, гневные осуждающие выкрики из толпы и полная скорби песня Ниэнны, поднявшейся на холм и слезами омывающей темные стволы мертвых Деревьев и черную, лишившуюся травы землю вокруг них. Феанаро молча смотрел на склоненную фигуру плачущей Валиэ, и собственные слова эхом отдавались в ушах, вторя скачущим ударам пульса. И казалось, что пламя факела бьется в том же неровном ритме... Позади раздался кажущийся даже сейчас спокойным голос благоразумного брата. Феанаро резко обернулся. - Ты говоришь о Благословенном крае? Где он теперь, этот край?! Где угодно, но только не здесь. И разве не это - смерть? - Нолдо дернул подбородком в сторону черного Эзеллохара. - Или ты знаешь о ней, о Камнях, об их цене больше меня?! Если нет, то может и незачем открывать рот? Еще несколько мгновений Феанаро молча смотрел на брата, после чего отвернулся и пошел в сторону. Здесь было уже нечего делать. Зато надо побыстрее отыскать коня и мчаться в Форменос.
Нолофинве: Нолофинвэ пожал плечами, ничего не ответив на гневные речи брата. Фэанаро, видимо, стремился возвратиться в Форменос, чему Нолофинвэ был неудивлен. У него же были дела в Тирионе: тьма рассеялась, но света было недостаточно, возможно, стоило расставить светильники на площадях и основных дорогах. Так же следовало успокоить животных, проверить посевы, проверить основные горные маршруты, чтобы узнать, не остались ли там лишенные света путники, короче, дел хватало. Он не то кивнул, не то поклонился в сторону валар, надеясь, что, если что-то изменится, они дадут знать, и, попросив Финдэкано и Турукано следовать за ним, собрался вернуться в Тирион.
Карантир: Долгий путь по знакомым, давно изъезженным вдоль и поперек землям, впервые с сотворения Дерев покрытых мраком, постепенно подходил к концу. Впереди проявились контуры высящегося Эзеллохара, и Карнистир почувствовал, как у него сжалось сердце - ни окрестности, ни сам холм, ни его вершину не озарял даже слабый луч золотого или серебряного света. Только огненные точки и пятна пульсирующих факелов. Юноша посмотрел на скачущих рядом спутников и коротко спросил: - Кто скажет? Кони уже приближались к подошве холма, уже можно было различить фигуры тех, кто стоял на вершине, и Карнистир судорожно стискивал поводья, считая мгновения до встречи с отцом.
Келегорм: Тьелкормо невесело ухмыльнулся – выбирать по сути было не из кого. Сваливать на Рингвэн участь несчастливого гонца? Заманчиво, но нечестно. Значит, будем действовать по старшинству. - Я. Говорить буду я. – сглотнув едкий ком, феанарион спешился и повел Аль по вверх по склону на поводу, что скорее было вынужденной мерой, нежели его осознанным желанием. Оставленная в одиночестве лошадь могла натворить бед, к тому же живое присутствие успокаивало, по мере того, как перед взглядом представала полная картина разрушений. Точнее, не представала. Взгляд не находил ни света, ни даже могучих стволов Деревьев, обычно видимых издалека. Но все равно Тьма нехотя отступала от сумрачного Эзеллохара, сбегала испуганными шепотками вниз и неслась прочь от разрастающегося количества факелов. Их окликали, спрашивали о произошедшем, но звон в ушах мешал Охотнику обратить на чужих внимание. «На вершине, Куруфинвэ был на верху, пока не пала тьма» - шептали тени. – «Он был там вместе с Нолофинвэ...»
Финголфин: Нолофинвэ уже спускался с холма, поэтому он увидел и узнал всадников одним из первых. Сыновья Фэанаро поспешили сюда, когда свет погас, - в этом не было ничего удивительного, сам Нолофинвэ поступил бы так же. Здесь их отец, здесь можно просить совета Валар... Нолофинвэ обернулся и громко позвал: - Наро! Здесь Тьелькормо и Морифинвэ и кто-то с ними. Затем, вновь повернувшись к идущим, Аракано столкнулся взлядом с Тьелкормо и даже не осознал, а скорее почувствовал, что они несут какие-то вести из Форменоса... У Нолофинвэ вдруг пошла кругом голова и резко закололо под сердцем. Он пошатнулся.
Феанор: Нервно переступающий копытами Сурэ отыскался там же, где и был привязан совсем недавно, хоть это "недавно" и осталось теперь в другой эпохе. Феанаро в попытке успокоить коротко погладил коня по шее и принялся торопливо распутывать узду. Но накопившееся напряжение начинало колотить тело подобно лихорадке, затянутый узел поддаваться не желал, а спину продолжали царапать едва ли одобрительные взгляды эльдар. В добавок позади опять раздался голос "любимого" брата. - Что?! - Выпустив упряжь, Феанаро резко обернулся, напугав прянувшего в сторону Сурэ. Но скользнув по лицам, взгляд нолдо натолкнулся на фигуры приближающихся сыновей и Рингвэн вместе с ними. Предчувствие холодом разлилось где-то в груди, заставив сердце пропустить удар. Феанаро осторожно шагнул вперед, не сводя глаз с лица Туркафинвэ и, остановившись, уже негромко повторил: - Что там?
Келегорм: Тьелкормо испытывал странное смятение чувств – эгоистичное желание разом разорвать тесно сплетающийся узел, почти крикнуть жгущую изнутри весть. И малодушное стремление замять, замолчать и чуть ли не отшутиться. «Это низко. Ты потом себе сам не простишь. Это же был твой дед!» - на разные голоса вопияла совесть, но феанарион все равно пошел наперекор всему. И неожиданно отстраненным голосом ответил на отцовский вопрос. - Темный враг напал на Форменос и выкрал Сильмариллы. А Государь… - запоздалая горечь стальной хваткой стиснула горло, поэтому Турко запнулся, перебарывая слабость. – Государь Финвэ погиб. – хотелось сказать многое. Что дед дал бой невиданному прежде злу, признаться в том, что они сами ничего не смогли поделать. Но вся накопленная ранее решимость кончилась, Охотник словно бы онемел, не в силах отвести взгляда от лица Феанаро.
Рингвэн: Рингвэн шагнула вперед и осторожно поддержала Нолофинвэ за плечи, помогая ему спуститься с холма. - Большая беда пришла, стой на ногах крепко, - тихо прошептала она. Тьелкормо уже шел к Феанаро. Рингвэн поморщилась, представив вспышку ярости Наро. Его же никто не остановит, хоть под копыта бросайся, как только он услышит весть об отце... или о Камнях? Тьелкормо заговорил и Нолофинвэ как-то странно напрягся. Рингвэн сильнее стиснула его плечи и смотрела только в лицо Феанаро. Не сын, ой не сын должен был принести эту весть...
Финголфин: Нолофинвэ приобнял деву, которая поддержала его, то ли успокаивал ее, то ли сам пытался опереться хоть на кого-нибудь. Он знал, вернее, чувствовал, где сейчас стоят его сыновья, но мальчики слишком растерялись услышав новость - а кто же сейчас не растерялся?.. - Слишком быстро настали тяжелые времена, слишком быстро придется всем нам стать сильней... - Он сам не заметил, как произнес эту фразу вслух, но заметив, резко встряхнул головой, распрямился и сказал уже более твердо: - Но раз горе пришло, встретим его достойно. Он кивнул эльдэ, имени которой он не знал, чуть улыбнулся ей, после чего повернулся к Фэанаро и громко спросил. - Фэанаро, что ты собираешься теперь делать?
Варда: Варда Элентари бросила быстрый взгляд на Владыку Судеб и, прочитав в его глазах ответ на свой мысленный вопрос, помрачнела и опечалилась ещё более. С тоской и болью взирала она на посланников из Форменоса, затем медленно перевела взгляд на Феанаро. Валиэ прикрыла глаза тонкой ладонью и едва слышно вздохнула. Она предвидела реакцию. "Как дорого обошлось нам твоё милосердие, Король Арды", - мысленно обратилась она к супругу. Но не было в её мыслях укора, только печаль.
Феанор: Время будто остановилось, пораженное прозвучавшей вестью. Пространство сжалось до размеров залитого факельным светом пятачка травы, окруженного изгородью однообразных фигур. Феанаро стоял, глядя на замершего перед ним Туркафинвэ, а голос в подсознании как заведенный повторял: "Не может быть, не может быть..." - Не может... - Прошептал следом за ним нолдо, отступая назад и спиной упираясь в испуганно вздрагивающего Сурэ. Лица вестников говорили об обратном. Медленно обведя их взглядом, Феанаро посмотрел на брата - тот что-то спросил, но что, он не услышал. Вокруг, кажется, снова нарастал нестройный гул голосов, или это зашумела ударившая в голову кровь? - Будь ты проклят, Мелькор! Будь ты проклят, Моринготто! - Вскинув руки к равнодушно глядящим с неба звездам, Феанаро с перекошенным лицом яростно выкрикнул в черное небо. Со словами из груди будто рвалось взметнувшееся от боли и гнева пламя. - Будь проклят тот призыв, что вынудил меня прийти сюда! В конец испугавшийся крика Сурэ с силой дергал привязь, норовя сорваться. Феанаро опустил руки, резко оборачиваясь к коню. Прочь, прочь из этого ставшего ненавистным места. Ремень узды лопнул от одного рывка. Вскочив в седло, нолдо с силой подстегнул заржавшее от боли животное и направил его во тьму.
Арафинвэ: Арафинвэ был одним из немногих, кто успел сойти к практически подножью Эзэллохара. Самого прибытия племянников он не видел, но эта весть облетела всех собравшихся за единый миг – храбрые дети решились на такой шаг. С самого Севера, без защиты и всего лишь двое. Хотя нет, с ними была и Эрривэ, но все равно – до пришедшего в смятение края это слишком мало. «Решимость, граничащая с безрассудством» - шептались в толпе, пока Ингалаурэ возвращался на вершину. Гнетущее предчувствие не оставляло его и теперь, но нолдо не заострял на нем внимания. И надо же такому случиться, что младший Финвион оказался на вершине, когда роковые слова уже были произнесены. «Государь погиб?» - ошеломленно повторил он, застывая. Не веря в слова Туркафинвэ. Сначала было смятение и недоверие, жестокая боль опоздала лишь на миг, скручивая естество и швыряя в лицо безжалостную правду. Отца больше нет. Если бы Арафинвэ мог вздохнуть, выдох обернулся бы воплем, нет воем. Если бы он мог шевельнуться, то неизбежно бы рухнул на колени, а то и вовсе распластался по земле. Но застывший Ингалаурэ молчал, широко распахнутыми глазами отыскивая братьев. Бледное лицо Ноло. И отчаянный рык Куруфинвэ. Один не поверил до конца, а второму хватило лишь одного взгляда на лицо сына. Значит на самом деле произошло. Слезы брызнули из глаз и младший сын закрыл лицо руками, сгибаясь так, что волосы занавесили его от окружающих. Почему-почему, atarynia, почему?! Почему Тьма посчитавшая равной не другого, решила насытиться твоей кровью? Лишь твоей. Почему не ступила сюда под покровами. Почему лишь одного…
Карантир: Услышав ответ брата, Карнистир испытал малодушное облегчение - сам облечь в слова произошедшее, глядя в глаза отцу, он бы не смог. Осознание этого становилось все полнее и уверенней по мере приближения к цели пути. Перед ними уже расступались собравшиеся на склонах эльдар, когда Морьо наконец увидел стоящего подле коня отца. Остановился, глядя на него и неловко спешился, замерев рядом с братом. То, что произошло потом, можно было предсказать изначально. Карнистир, стискивал поводья и, холодея, слушал проклятья отца, но когда тот вскочил на коня, словно очнулся. Словно подстегнутый ударом развернулся, немыслимо ухватившись за гриву Анго, оказался в седле и с силой подстегнул животное, направив его следом за скрывшимся во мраке всадником. "Очень краткое посольство. И очень немногословное". - Мигнула в сознании едва ли уместная мысль.
Финрод: - Нет, ну что ты. Он нас не ненавидит... Голос Финдарато звучал не очень уверенно, но не потому, что он сомневался в своих словах, слишком все неожиданно произошло. - Идем туда. Осторожно они пробирались сквозь толпу, к тому месту, что теперь стало центром бури. И к тем эльдар. Страшная, невероятная новость облетела всех и на ее фоне даже гибель Драв уже не казалась чем-то настолько невозможным. Многие вокруг плакали, а он просто не знал, что делать дальше. Слез не было, только какая-то странная пустота, словно все вокруг исчезло. Единственное, что эльда сейчас чувствовал - тонкую руку Амариэ, стоящей рядом. Феанаро с сыновьями ускакали, а он так и продолжал стоять на том же месте.
Аэгнор: Все случившееся было настолько невероятным и неожиданным, что Айканаро почти ничего не чувствовал... только растерянность. Как будто оглушенный, он шел, сам плохо понимая куда, едва ли не натыкаясь на мечущиеся вокруг темные фигуры... Кто-то плакал, кто-то проклинал Моргота, кто-то взывал к Валар... Наконец он разглядел в темноте два светлых пятна ... приблизившись, он увидел старшего брата и Амариэ, его невесту. В неверном свете факелов лицо Финдарато казалось растерянным и отрешенным... -Инголдо... - он дотронулся до руки брата, - ты слышал? Это правда? Как такое могло случиться? Может быть, присутствие старшего брата, а может быть, до сознания наконец дошло пусть не все произошедшее, но хотя бы его часть... Но внезапно Айканаро почувствовал, как на него наваливается страх и отчаяние. -Я просто не могу во все это поверить... - с тоской сказал он.
Арэдель: Арэльдэ терзали противоречивые чувства. Конечно же, когда на Таникветиль пала тьма, первой реакцией был страх. Но Ириссэ быстро взяла себя в руки - она часто бывала в Гаванях и в Арамане, и темноты как таковой не боялась. Хотя... это не была обычная тьма - как отсутствие Света. Тьма имела свою злую волю. Арэльдэ решительно взяла факел у одного из Майар и принялась утешать тех из Эльдар, кто был гораздо более расстроен, чем она. Разговор Валар с Феанаро она выслушала молча и внимательно, высоко держа факел над головой. Лишь в тот момент, когда все ждали ответа мастера на вопрос Валиэ Йаванны, Арэльдэ покачала головой. Ответ старшего сына Финвэ её не удивил. "А на что они надеялись? Все знают, что Феанаро любит эти Камни больше всего на свете". Всё дальнейшее затерялось в каком-то смутном сумбуре. Внезапно явились гонцы из Форменоса и сообщили... нет, это не могло быть правдой - то, что они сообщили. Только горящий гневом и отчаяньем голос Феанаро послужил окончательным доказательством. Арэльдэ покачнулась и выронила факел, который тихо стукнулся о камни. - Государь Финвэ... Дедушка... - прошептала Ириссэ и беспомощно уткнулась головой в плечо Нолофинвэ, с другой стороны от приехавшей из Форменоса девы.
Фингон: финдэкано издалека заметил стоящего впереди отца и попытался пройти туда сквозь собравшихся эльдар. Это было не сложно, но не очень приятно, он чувствовал на себе десятки взглядов и шепотки за спиной, или ему только казалось так. Это было вдвойне неприятно. Обычно он не смущался взглядов толпы, но сейчас хотелось оказаться подальше от них, дома. "Слишком быстро настали тяжелые времена, слишком быстро придется всем нам стать сильней... Но раз горе пришло, встретим его достойно." Стать сильнее? Слова отца были неожиданными, но, кажется, он понял их. Чтож, он прав. Феанаро уехал в Форменос, а им нужно было что-то делать дальше. - Что дальше, отец? Мы тоже поедем туда?
Финголфин: Нолофинвэ чуть приобнял Арэльдэ, стараясь без слов успокоить ее, так как нужные слова найти было сложно. Он посмотрел в глаза Финдэкано и сказал: - Я хотел бы поехать туда. Знаю, что брат не откажет в праве последний раз проститься с отцом ни мне, ни Арафинвэ, ни сестрам. Остальным же, думаю, лучше не ездить туда, но пусть каждый решает сам. Финдэкано, я прошу тебя, - он говорил мягко и довольно тихо, но вокруг все затихли, и его голос разносился далеко, - Я прошу тебя остаться здесь и помочь всем, кому сейчас нужна помощь... Турукано, Финдарато... можете сейчас поехать в Тирион - я сам хотел сделать это, но... Арэльдэ, мне надо идти... Он аккуратно отошел от дочери на пару шагов, затем, чуть улыбнувшись, попросил у нее факел - свет им сейчас потребуется... - Ну что ж, Арафинвэ, Лалвэн, Финдис... Пойдем, не будем медлить...
Рингвэн: - Ох, мальчики... - прошептала Рингвэн, ни к кому конкретно не обращаясь. Отойдя было к своей лошади, она внезапно передумала ехать в Форменос и догонять Феанаро и Морифинвэ. Вместо этого она тихо взяла под уздцы и так уже порядком испуганное животное, и, шепча что-то ласковое, медленно направилась сквозь толпу, ища знакомые лица. Отец заступил путь неожиданно. В руках он еще сжимал лютню, в глазах его читалась отчаянная просьба - остаться здесь, помочь исцелить землю, отречься от безумия Феанаро. Рингвэн смотрела ему в глаза и не находила слов. За спиной отца так же молча встала мама. Рингвэн оглянулась на мертвые остовы Древ - там тихо плакали Наставницы, Йаванна и Ниэнна. - Дочь, выбор твой, - отец заговорил. В неверном свете факелов его глаза казались чернее и глубже обычного. - Atar, я его уже давно сделала, - тихо ответила Эрривэ. Отец кивнул, словно не ожидал ничего другого. Рингвэн развернулась и пошла обратно. Когда вокруг почти никого не осталось, она забралась в седло и направилась в сторону Форменоса.
Келегорм: Отцовское проклятье набатом отдавалось в ушах застывшего Тьелкормо - по толпе собравшихся волной прошлись вскрики ужаса и приглушенные стоны. Сам нолдо казалось только сейчас до конца осознал, что же именно произошло. Чему он был свидетелем в Форменос, как и остальные. В глазах потемнело и феанарион с трудом смог найти дорогу обратно, натыкаясь на растревоженных и испуганных эльфов. А если бы Аль не потянулась к хозяину, то и вовсе не известно, чтобы произошло бы дальше. Подобрав поводья, Турко взлетел в седло и устремился следом за отцом и братом, не обращая внимания на остальных. пардон за паузу
Фингон: Финдэкано кивнул в ответ на слова отца. Странно это было - словно их всех... отослали. Наверное, так было правильно. Только хотелось увидеть деда перед тем, как... Как что? Финдэкано не знал, что будет дальше. Что бы не было, он отсюда не уедет, как бы не хотелось. Отец ведь о деле попросил. Да и Феанаро попадаться на глаза не стоило в такое время. Отец уехал вслед за братом в Форменос, а он так и остался стоять на поляне. Эльфы разъезжались по домам, многие возвращались в Тирион. Его помощь мало кому была нужна. Всем было больно, грустно, страшно, но он не мог ничем тут помочь.
Амариэ: Амариэ стояла рядом с любимым, держась за его руку и прижавшись щекой к его плечу. Слезы прозрачными каплями медленно стекали по щекам. Ей было страшно. - Инголдо... Что же теперь делать? - девушка подняла голову, заглядывая нолдо в глаза. "Неужели такое могло случиться здесь?" ваниэ все еще немогла до конца поверить в произошедшее. Ей казалось, что это страшный сон... Не выдержав, Амариэ спрятала лицо на груди Финдарато. Словно он мог защитить ее от случившегося...
Арафинвэ: Младший Финвион молча кивнул, соглашаясь со словами брата и направляясь вниз – неровно шагая по ступеням, словно заставляя себя двигать ноги. Не понимая толком зачем, не слыша голосов и не видя других. Погружаясь в пучины боли и не представляя, как с этим справляются другие. - Ингалаурэ! – материнский оклик выдернул нолдо из серой хмари. Индис была уже верхом и смотрела на сына с укором и пониманием. Он сам понимал, насколько жалко выглядит, не в силах сладить со слабостью, пестуя её, и не замечая ничего вокруг. Застывшее лицо матери напомнило о собственном долге. «Инголдо» - не видя первенца, Арафинвэ потянулся к его сознанию, чувствуя схожее смятение и горе, царившее в нем. – «Уведи Амариэ и остальных домой – ни к чему вам оставаться здесь» - этой тьме не было веры. Особенно теперь, когда некогда праздновавшие расходились прочь, намереваясь по разному распорядиться собой. Нолдо нагнал отдалившийся отряд и, поравнявшись с Индис, протянул ей руку, поддерживая и делясь своим теплом. Им нужно держаться всем вместе. Теперь и отныне.
Арэдель: Арэльдэ, словно пребывая во сне, подобрала упавший факел (к счастью, он не потух) и протянула отцу. Затем, утирая слёзы и стараясь взять себя в руки, она подошла к Турукано: - Если ты поедешь в Тирион, то я с тобой. Я пойду соберу тех, кто захочет сейчас поехать с нами - чтобы никто не добирался до Тириона в одиночку: по такой темноте это может быть небезопасно. А потом отыщу наших лошадей. Я позову с собой Артанис, и нам вместе не будет страшно спускаться с горы во тьме. С некоторой тоской она посмотрела вслед уехавшему Турко, которому так и не успела сказать ни слова, и отправилась искать кузину, бросив молчаливые прощальные взгляды на отца и старшего брата.
Варда: Варда Элентари не жалела сил, продолжая противостоять тьме, окутавшей Валинор. Факелы помогали Эльдар разглядеть друга друга, но Валиэ боялась, как бы тьма отчаянья не завладела их душами. Она простёрла руки ко всем, кто находился на Таникветиль и ободряюще улыбнулась, светом своего ясного взгляда даря надежду. - Не бойтесь, Дети Создателя, ибо тьма не вечна! Мы сумеем рассеять её и вернём радость в наш дом. Майар будут оберегать тех из вас, кто захочет вернуться к своим домам. Или вы можете найти утешение в Садах Ирмо. В любом случае, знайте одно - здесь, рядом с нами, вы в безопасности. Варда продолжала раздавать указания Майар, некоторых из них отправив в Альквалондэ - утешить испуганных Тэлери. Были также отправлены посланники в Форменос, просто чтобы удостовериться, всё ли в порядке с остальными, кто там находился во время нападения Мелькора, и не требуется ли там помощь. Но душа Валиэ скорбела о сыне Финвэ, чьи боль и горе поразили всех. Она беспокоилась о том, что он будет делать, не совершит ли необдуманные поступки, находясь во власти отчаянья и скорби. "Намо, Владыка Судеб, что ждёт нас?" - беззвучно вопросила она Мандоса.
Намо: "То, чему мы не сможем помешать, но то, чего должны страшиться, - прозвучал такой же беззвучный ответ. - Судьба старшего сына Финвэ теперь не в наших руках". Намо Мандос удалился в свои Чертоги, где его ждали неотложные дела. Второй раз за всю историю Валинора смерть омрачила его благость.
полная версия страницы