Форум » Летопись игры » Друг брата, брат друга - Митрим, 5 год П.Э. » Ответить
Друг брата, брат друга - Митрим, 5 год П.Э.
Турукано: Дата: 5 год Первой Эпохи Место: берега Митрим Ключевое событие: кузенская беседа вскоре после Снятия со Скалы Действующие лица: Майтимо, Турукано Каноничность эпизода: не противоречит канону
Ответов - 45, стр:
1 2 3 All
Турукано: Еще один день подходил к концу. Он был также полон суеты, как и почти все дни до него – монотонные повседневные хлопоты, неизбежные если они хотели выжить и как то наладить своё существование в этих землях. Ничто не давалось даром... Турукано задумчиво пробирался к берегу. Как не уставал он за день, отблески закатного солнца в водах Митрим стоили того, чтобы бы их увидеть. Турукано заметил, что даже несколько минут, проведенные у воды, способны хотя бы на время снять напряжение, усталось и боль, накопившиеся за последние годы. Быть может, силой Ульмо , кто знает... А потом можно было уснуть – не слыша криков и скрежета льдин и не ворочаясь без сна, размышляя, что завтра нужно обязательно успеть сделать в их лагере...
Маэдрос: С тех пор, как Майтимо пошел на поправку и смог подняться на ноги, он начал частенько приходить к озеру Митрим - и сидеть, часами глядя в серые воды. Обычно его не беспокоили здесь - что и требовалось старшему сыну Феанаро. Он не искал уединенного места для того, чтобы подумать - времени для мыслей у Майтимо было предостаточно. Больше похоже было на то, что Майтимо просто закрывался от всего окружающего, замирал в тишине и покое...
Турукано: Турукано подошел к самому берегу, коснулся руками воды и провел ими по лицу. Вдохнув запах свежести, он собрался подыскать удобный валун и сесть. Турукано повернулся и вздрогнул от неожиданности: в двух шагах от себя он увидел того, кого меньше всего ожидал встретить. Майтимо напоминал неподвижное изваяние и Турукано не был уверен, видит ли его кузен. Сейчас его мало трогали правила хорошего тона, по которым, вероятно, следовало бы приветствовать родича: первым побуждением Турукано было развернуться и уйти. Но Турукано сдержал первый порыв. Слишком напоминала призрак эта почти бесплотная фигура, слишком странным и пустым был взгляд кузена. - Майтимо, - тихо позвал он, подходя ближе, - ты меня слышишь? Что ты тут делаешь? Я отведу тебя обратно в лагерь.
Маэдрос: Майтимо давно уже не вздрагивал, услышав знакомые голоса. Вот и теперь - он просто с трудом оторвал взгляд от серо-стальной глади и перевел его на кузена. Отозвался негромко и равнодушно: - Здравствуй, Турукано. Я здесь... - он задумался на мгновение. - ...я здесь просто сижу. Здесь спокойно, очень спокойно. Майтимо снова перевел застывший взгляд на озеро, и проговорил: - А в лагерь я пока не хочу идти. Там слишком много теней.
Турукано: Турукано внимательно вглядывался в лицо кузена. Он давно не видел его, последний раз в тот день, когда тот, опираясь на руку Финдекано, первый раз вышел из шатра. Странная пошатывающаяся фигура не вызвала тогда у Турукано никаких эмоций - он отгородился от всего, что было связано с Майтимо, едва слушал рассказы брата про состояние кузена. "Сознание Майтимо всё еще затуманено" - вспомнились ему печальные, полные скрытой боли слова Финдекано. Так вот что, значит, он имел ввиду: Майтимо, видимо, не в себе... Что ж, неудивительно, после всего пережитого. - Слишком много теней? О чем ты, Майтимо? Финдекано знает, где ты?
Маэдрос: "Тени и здесь." - подумал Майтимо, вглядываясь в беспокойную толщу воды. С тех пор, как он все-таки поверил, по настоящему поверил, что действительно спасен, что уже не в Ангбанде - эти тени появлялись реже. Отголоски видений, быть может - Майтимо не задумывался. - Они рядом. - все тем же равнодушным, бесцветным голосом сказал он Турукано. - Боль, страх, гнев, ненависть... я не могу объяснить, наверное.
Турукано: Турукано поморщился: - Это вражий морок, Майтимо. Чувства не могут быть тенями и от них нельзя убежать. Ты перестанешь их видеть ... со временем наверно. А теперь пойдем - в лагере хватятся тебя. А если приедут твои родичи, так они могут решить, что ... Ладно, не важно. Пойдем.
Маэдрос: Майтимо кивнул своим мыслям, которые, казалось, блуждали где-то далеко. Конечно же, они не видят этих теней... - В лагере знают, где я. - равнодушно сказал он, по-прежнему не поворачиваясь к кузену. - А от теней действительно, видимо, не сбежишь... Турукано, а зачем ты пришел сюда?
Турукано: - Знают, что ты здесь? И Финдекано отпустил тебя одного? - Турукано пожал плечами - неужели никому там не пришло в голову, что Майтимо в таком состоянии может запросто пойти поискать какую нибудь интересную тень на дне озера? - Что я делаю? Ну, видишь ли, я довольно часто сюда прихожу - побыть наедине с собой. Собственно, почти каждый день прихожу - если удается выкроить хотя бы час, что не всегда бывает просто.
Маэдрос: Майтимо повернулся и взглянул кузену в глаза. - Я, видимо, занял твой любимый валун, извини. - феаноринг неожиданно слабо улыбнулся. - Если ты хочешь побыть с собой наедине... я пойду поищу другое тихое и спокойное место.
Турукано: "Отличная идея" - хотелось сказать Турукано. Но он сдержался. Если с кузеном что то случится, то виноват будет он. Если Майтимо не в себе - выход один: привести его в лагерь и сдать на руки целителям. Турукано пристально посмотрел на родича - в это мгновение тот выглядел изможденным, но не безумным. - Мне не жалко для тебя валуна, - усмехнулся он, - да и твоих размышлений я бы не стал нарушать.. Но, скажу тебе честно, - если уж так получилось, я предпочел бы вместе вернуться в лагерь. Я не следил за твоим исцелением, но, на мой взгляд, сейчас еще слишком рано для таких прогулок в одиночестве. Ты можешь заблудиться или... или мало ли что еще...
Маэдрос: Во взгляде Майтимо промелькнула еле заметная ирония. - Вряд ли со мной может случиться что-то... хуже, чем случилось. - сказал он. - Не стоит слишком меня опекать, Турукано, прошу тебя. Возможно, я действительно... слегка не в себе... но я бы не отправился сюда, если бы целители не разрешили мне этого. Он встал и задумчиво провел левой ладонью по нагретому солнцем боку камня. И добавил: - Впрочем, если ты настаиваешь - пойдем.
Турукано: Турукано нахмурился: - То, что с тобой случилось, случилось по твоей вине... А если ты сейчас решишь погулять по воде или полетать с дерева - то ответственность падет и на меня. Да, я знаю, ты великодушно освобождаешь меня от нее, но тем не менее. И ты можешь быть уверен, в мои намерения не входит опекать тебя - скорее, я забочусь о брате. Я не хочу, чтобы ему снова пришлось заниматься твоими поисками.
Маэдрос: Услышав слова Турукано, Майтимо вздрогнул и на миг изменился в лице - впрочем, промелькнувшая боль тут же сменилась уже ставшей привычной неподвижностью черт. В Ангамандо он быстро научился скрывать чувства... - Спасибо за честность, кузен. - сказал он холодно. - И за то, что не даешь мне забыть... обо всем. Да уж, ты прав - в произошедшем лишь моя вина... если не считать вины Моргота, конечно. Можешь не беспокоиться - сейчас я вернусь в лагерь, и Финьо не придется снова спасать меня.
Турукано: Турукано резко повернулся и подошел к воде. Голос его звучал глухо: - А если я не буду напоминать, ты сможешь забыть? Завидую тебе, родич! Мне же, боюсь, свой ад забыть не удастся - с напоминаниями или без.. Да и вина падает всё на тех же - Моринготто, твой отец, ты, твои братья... Странное совпадение, не правда ли, Майтимо?
Маэдрос: - Вряд ли я забуду об этом. - голос Майтимо звучал все так же холодно. Феанарион запрокинул голову вверх, задумчиво глядя в небо. И продолжил: - Я даже не надеюсь на это. Тебе, видимо, давно хотелось высказать нам все свои обиды и всю боль, Турукано? Так пользуйся случаем. Ты же прекрасно знаешь, что я не стану возражать... мне, в общем-то, и возразить во многом нечего.
Турукано: - Нет, не хотелось... Больше того, я хотел избежать бесед с тобой, Нельо. Наши разговоры бессмысленны - ты и так знаешь, что я хочу сказать, а я знаю, что ты на это ответишь... Так зачем? Турукано смотрел вдаль, туда, где последние лучи солнца еще отсвечивали на водах Митрим. Теперь и он видел тень - светлую и прекрасную... Боль и гнев ушли, осталась одна усталость. - Я знал, что не сдержусь, если увижу тебя, - тихо сказал он, - Так и вышло... Тех, кто ушел от нас, мы не вернем - так к чему это всё? Мы мертвы оба сейчас, Майтимо. Ты жив только своей клятвой, я - дочерью... Может, когда нибудь, мы действительно вернемся в мир живых. Тогда, возможно, наша беседа будет иметь смысл...
Маэдрос: - Самое страшное - нам никогда не вернуть не только тех, кто ушел от нас... нельзя повернуть время вспять и отменить все произошедшее. - так же тихо ответил Майтимо. - Можно лишь жить дальше - с осознанием, почему это все произошло... с осознанием своей вины - прямой или косвенной. Он подошел к самому берегу и зачерпнул воду ладонью, задумчиво пропуская ее сквозь пальцы. - Я не искал встречи и беседы с тобой, Турукано. По многим причинам... впрочем, неважно. Задай сам себе вопрос - к чему этот разговор?
Турукано: - Когда мы шли через Льды, я много раз представлял себе нашу встречу с тобой и твоими родичами... Не знаю, поверишь ты или нет, но не одному Финдекано хотелось, чтобы всё это оказалось недоразумением - что угодно, молния, валаукар, небесный огонь, поглотивший корабли - но не предательство. Я не знал как жить с этим... А когда... словом, когда не стало Эленвэ, я был уверен, что я хочу убить вас всех.. одного за другим. И известие о том, что твой отец погиб, а ты попал в Тангородрим я счел справедливой карой. Ты спрашиваешь, к чему этот разговор? Я сказал тебе, что не вижу в нем смысла. Ты не согласен со мной?
Маэдрос: - Поверю ли я... - скорее сам себе, тихо, почти неслышно сказал Майтимо. - Действительно, этого хотелось не только Финдекано... и не только вам, идущим по Льдам... Он резко встал и повернулся к Турукано: - Там, на скале - а до этого в Ангамандо - я и не надеялся на спасение. Я сам был виноват в том, что случилось, слышишь?! Я сам! И то, что сделал Финдекано... Не имеет значения, как ты или кто-то другой относитесь к этому. Не я начинал этот разговор, и я не ожидал, что он получится. Я... - Майтимо сглотнул и побледнел, - ...я скорблю по Эленвэ... и по всем погибшим. Но вряд ли моя скорбь будет иметь значение для тебя и других, потерявших близких...
Турукано: - Будет ли иметь значение твоя скорбь? Ровно настолько, насколько и твоё несогласие с отцом когда вы жгли корабли - ни одно, ни другое ничего не изменит. Хотя, - Турукано повернулся к Майтимо, - и нам, и вам жить в Эндорэ, рядом... Хотим мы этого или нет - это неизбежно, я знаю... Быть может, твоя скорбь и поможет установить - я не скажу мир, но хотя бы перемирие между нашими домами... Но ведь ты не один. Скажи мне - твои братья, что думают они? Неужели они стыдятся или испытывают раскаяние?
Маэдрос: - Я не знаю. - тихо сказал Майтимо. - Ты сам понимаешь, что за время моего... отсутствия... многое в них могло измениться. Я слишком мало виделся с ними, чтобы ответить на твой вопрос. А что касается мира или перемирия... именно к этому я и буду стремиться.
Турукано: Турукано невесело усмехнулся: - Что ж, попробуй... Я искренне желаю тебе удачи, родич. Я тоже давно не общался с твоими братьями, но не думаю, что они изменились... Ты теперь глава вашего Дома и для них - Верховный Король. Боюсь, уже в этом вопросе мы с вами не найдем согласия...
Маэдрос: Майтимо помолчал немного, и ответил все так же тихо: - Да, тут я с тобой согласен. Вряд ли вы найдете в этом согласие с моими братьями и нашим народом... Впрочем, всегда есть путь к примирению. И возможность этого примирения... Старший феанарион наклонился, подобрал левой рукой плоский камешек с земли, и, размахнувшись, запустил его "блинчиком" по воде. Камешек ушел под воду на втором шлепке. В лице Майтимо ничего не изменилось, только в глазах промелькнула досада.
Финрод: Финдарато медленно шел по берегу, думая о том, как за последнее время изменилась их жизнь. Сначала в Альквалондэ, потом в Хэлькараксэ, а теперь вот после того, что сделал кузен. Хорошо, что хоть на этот раз перемены были к лучшему и Майтимо теперь снова с ними. Но всем им придется привыкать к этим изменниям... На берегу сидели Майтимо и Турукано. Более странную пару сложно было себе представить, после всего-то, но... Для них тоже пришло другое время. Финдарато подошел ближе и сел на ближайший плоский валун, покрытый густым ковром мха. - Добрый вечер, кузены. Судя по их лицам вечер был не слишком добрым, но то, что они собрались здесь было уже началом.
Турукано: Турукано смотрел на разбегающиеся по воде круги. - Когда нибудь ты сможешь владеть левой рукой так же хорошо, как раньше правой. Этому можно научиться. Научиться снова быть единым целым сложнее. Каким будет этот твой путь примирения? Ты сам говоришь, что твой народ не признаАет моего отца королем. Ну а я никогда не признАю королем тебя - и думаю, не буду в этом одинок. Он обернулся, услышав голос Финдарато - тот подошел так тихо, что Турукано не заметил его. Странная мысль пришла ему в голову - что, если бы на месте Майтимо был Финдарато - смог бы он, Турукано, простить лучшему другу предательство? "Хвала Валар, они не допустили...". В горле стоял комок и Турукано молча кивнул другу.
Маэдрос: Майтимо не ответил на вопрос Турукано - он обернулся и увидел Финдарато. - И тебе здравствовать, кузен. - ответил он. - Тебе тоже нравится смотреть на озеро? В голосе феанариона промелькнула еле заметная ирония. Нельзя сказать, что он был против пообщаться с родичами - но немного не представлял, о чем с ними беседовать. Вот, с Турукано дело не сошло на ссору... пока... лишь потому, что он тщательно сдерживал себя...
Финрод: Странный шел разговор на берегу озера, тем более странный из-за того, кто вел его. Корона... После смерти Феанаро этот вопрос, казалось, повис в воздухе. Ни один дом не хотел признавать своим королем главу другого. Снова рознь, снова споры... Чем бы все обернулось, будь жив дядя? Финдарато боялся, что многие снова взялись бы за оружие. Этого, наверное, боялись и сыновья Феанаро, когда переносили лагерь. Сейчас оружия пока никто не доставал, но злые речи раздавались в обоих лагерях, в этом сомнений не было. Нужно было покончить со ссорами, спорами, ненавистью, только вот кому? Все они предельно устали за последнее время. А у Первого Дома решать все нужно было Майтимо, словно ему мало было беди забот. - Я всегда любил воду - реки, море, ну и на озеро мне смотреть тоже нравится. Я часто прихожу сюда. Здесь красиво... и спокойно. Не знал, что и ты любишь это место.
Турукано: Турукано мрачно посмотрел на Майтимо и перевел взгляд на Финдарато. Он усмехнулся: - Воистину, друг мой, берега Митрим - излюбленное место отдыха нашей семьи... Пора расчерчивать на участки. Представь, я сегодня обнаружил нашего кузена именно на моем излюбленном валуне... Нет, ты зря морщишься - я даже не попытался его прикончить. Напротив, мы с ним повели вполне учтивую беседу. Майтимо даже выразил мне свои соболезнования. Ему жаль, что так вышло. А теперь ему кажется, что пора примириться. Он, правда, еще не знает как. Может, ему стоит для начала отречься от деяний своего отца и признать, наконец, что, Феанаро - предпоследний негодяй во всей Арде.
Маэдрос: Взгляд Майтимо потемнел, он до боли сжал руку в кулак. "Ну вот, только стоило подумать, что разговор у нас мирный..." - Турукано, будь так добр, подбирай слова и выраженья. - ледяным тоном сказал он. И добавил: - Что касается твоего предложения - боюсь, тебе тогда тоже от многого придется отречься. Не забывай, что вам тоже Намо сказал мало приятного. А винить во всех бедах моего отца - это, конечно, тоже выбор... но не кажется тебе, что это выбор труса, неспособного отвечать за свои деяния?
Финрод: - Турукано, ты что?.. Слова друга больно резанули слух. И ведь он понимал, что эти слова предназначены совсем не ему, что это обвинение брошено другому. Но зачем, зачем снова и снова начинать этот бессмысленный разговор, от которого всем только хуже? - Я тоже не знаю... Может быть, начать с малого - перестать обвинять друг друга? Пожалуйста... Все наши ссоры только играют на руку Морготу. Неужели мы за этим шли сюда? Все, что было, весь этот ужас - ради новых ссор? Неужели на берегу так мало места, что мы даже камень поделить не можем? Камень... Разве про него они говорили? Или делили эту новую жизнь, которую приходилось отвоевывать с таким трудом?
Турукано: - Камень? О, камень я уже передал Майтимо в полную собственность. А вот выбор слов - это оставлю за собой. Не тебе, Феанарион, обвинять меня в трусости. Если уж ты ищешь трусов - посмотри на своих братьев. Им мужества не хватило даже на то, чтобы бы пойти на твои поиски. А за свои деяния я отвечу, не беспокойся. И не только за свои. Ваши преступления пали на нас всех, кровь Альквалондэ и замерзшие во Льдах - в их смерти виноваты вы, но они останутся вечным укором нашей совести. Нашей, Майтимо! Ваша, боюсь, немногого стоит!
Маэдрос: У Майтимо на скулах заходили желваки. Он вскочил и, крепко сжав плечо Турукано, притянул его к себе. - В наших с братьями делах мы и сами разберемся, Турукано. - процедил он сквозь зубы. - И не тебе лезть туда. Майтимо резко отпустил кузена, почти что оттолкнул его - и, отступив на пару шагов, бросил: - Тени вокруг, Турукано. Тени боли, страха и ненависти. А ты сомневался. И, повернувшись, медленно и осторожно двинулся прочь. Было видно, что эта вспышка далась ему нелегко.
Турукано: Горькая усмешка кривила губы Турукано. Он безразлично наблюдал за действиями кузена и не пытался снять его руку. Силы уже вернулись к Майтимо или ярость его была так велика - Турукано с трудом устоял на ногах, когда тот оттолкнул его. Несколько мгновений Турукано смотрел в спину уходящему родичу, а потом отвернулся и подошел к самому берегу. - Тень боли и отвращения, - тихо сказал он, глядя вдаль, туда, где воды Митрим смыкались с небом,- это то, чем ты стал для меня, Майтимо... Прости меня, Финдарато... Я знаю всё, что ты мне скажешь. Я не могу так. Никогда не смогу забыть. Может, когда нибудь научусь терпеть его - лучше его, чем Моргота, знаю, - он подошел к другу и положил ему руку на плечо, - отведи его в лагерь, Финдарато. Если он не дойдет, нас ждет новая резня...
Финрод: - Зачем ты так?.. Друг, я понимаю, что тебе больно, я никогда не смогу представить, что для тебя Хэлькараксэ, я не пережил такого, но... Ты можешь обвинять Феанаро, его сыновей, их воинов, Моргота... Только вот Майтимо ни в чем не виноват, что произошло. Ты и сам знаешь, что ОН не виноват, даже бездействием и хотел вернуться. Моя вина в произошедшем больше, я ведь был там. Я не прошу забыть, да и возможно ли это? Но я прошу - попытайся жить без ненависти... Конечно, я провожу. Не беспокойся, все хорошо будет. Финдарато оставил друга, надеясь, что он отправиться в лагерь, да к тому же заметил, что Финдэкано увидел их, и идет по берегу, а сам отправился догонять кузена. Это было не слишком сложно, тот не торопился, только вот что сказать можно было? Все слова он уже слышал... - Майтимо, как ты? Все в порядке?
Маэдрос: Финрод пишет: Финдарато оставил друга, надеясь, что он отправиться в лагерь, да к тому же заметил, что Финдэкано увидел их, и идет по берегу, а сам отправился догонять кузена. Это было не слишком сложно, тот не торопился, только вот что сказать можно было? Все слова он уже слышал... - Майтимо, как ты? Все в порядке? Майтимо бросил быстрый взгляд на кузена. - Уже ничего не будет в порядке, Финдарато. Ты же сам это знаешь. - негромко ответил он, и, споткнувшись, чуть не упал. Прошипел сквозь зубы, выпрямился и двинулся дальше.
Финрод: - Нет, не знаю... Я знаю, что мы можем все уладить, было бы желание. Не торопись, правда, все еще утрясется. Я не могу поверить, что теперь все время будет так, и ты не думай. Он оказался рядом, когда кузен оступился, но не стал навязывать свою помощь. Майтимо уже почти полностью пришел в себя, но... не до конца ведь, да и видно было, что все эти споры нелегко даются ему. - Ты идти-то можешь, помощь не нужна?
Маэдрос: Майтимо остановился и резко развернулся к кузену. - Финдарато, я ведь не слепой. - тихо сказал он. - С того самого дня, как я встал на ноги и Финдекано впервые вывел меня из шатра, я вижу эти взгляды. Я вижу, как смотрят на меня те, кого я знал многие годы, те, кто знал меня. Я вижу в их глазах разное - жалость, ужас, ненависть, гнев, - но я не вижу того, что ищу. Ничего не утрясется само собой, Финдарато. Ничего не произойдет само собой. Я готов что-то делать - но я сомневаюсь, что готовы другие. Что на этом берегу Митрима, что на том. - он неопределенно махнул рукой на юг. Потом выдохнул сквозь зубы и, пошатнувшись, схватился за плечо Финдарато. Прикрыл глаза и постоял так пару мгновений. - Прости. У меня еще бывают приступы слабости. - проговорил Майтимо, наконец отпуская плечо кузена. - Но идти я могу.
Финрод: - И что ты видишь в моих глазах? Отступать так легко Финдарато был не намерен, только не сейчас. - Я не жалею тебя, и не ненавижу. И не думай, что я настолько романтик, что думаю, будто все наладится само собой. Но я уверен, что то, что сейчас происходит, эти недоверие и вражду можно преодолеть. Если ты готов, найдутся и другие, кто захочет перемен. Пусть не все и не сразу, но такие будут. Финдэкано, мои братья, я уверен, дядя... Да и у вас - неужели захотят продолжать? Подумай об этом. Пусть некоторые пока зляться, это пройдет. Не торопись... На все нужно время, и на то, чтобы снова доверять друг другу и самим себе тоже... Он поддержал кузена, всматриваясь в его бледное лицо. Последствия плена почти прошли, но в том то и дело, что почти. - Не торопись... И тебе не за что извиняться. Может быть, посидим где-нибудь? Или лечь хочешь?
Маэдрос: - Знаешь, Финдарато... - задумчиво произнес Майтимо. - Там... в Ангамандо... однажды наступил момент, когда я перестал надеяться. Надеяться на спасение я перестал уже давно, потом перестал надеяться на смерть... а тут утратил и эстель... Майтимо говорил совершенно спокойно, каким-то даже скучным, серым голосом. И смотрел вдаль - не видя. - И тогда мне осталось лишь одно. Сцепить зубы и делать что дОлжно. Он снова повернулся к кузену. - Здесь надежда не вернулась. Несмотря ни на что. И мне остается сцепить зубы и делать то, что я считаю дОлжным.
Финрод: Финдарато проследил за взлядом кузена. Лес, пушмстый, темно-зеленый. Из-за него ничего не было видно, только они все знали - где-то там стоит крепость врага... - Знаешь, во льдах... Там много раз хотелось лечь на снег, белый, казавшийся таким мягким и нежным, и уже не вставать. Забыть, что на самом деле это белое покрывало режет как ножи, забыть о том, что сегодня на нем остался кто-то из твоих друзей. Оставить все сомнения, не думать о том, что осталось позади и что ждет впереди. Многие и не вставали... После каждого привала были такие, кого не могли разбудить. Они не видели зачем жить дальше, переставали надеяться, верить. Но меня каждый раз что-то заставляло подниматься и идти. И даже там я знал, что меня ждут и любят. Что кому-то будет больно, если я останусь... А еще я знал, что тьма не может длиться вечно и даже там светят звезды. А потом взошло солнце... Он посмотре в глаза кузену - уставшие, пустые. Все проишедшее изменило его сильнее, чем могло показаться с первого взгляда. - Эстель вечна. Ты жив, твои братья тоже, одно это уже причина верить в лучшее.
Маэдрос: - Возможно. - произнес Майтимо. - Возможно, ты прав. Я не собираюсь сдаваться в любом случае. И я сделаю все, что смогу, для того, чтобы примирить наши народы. Хотя, возможно, от меня многое и не зависит... Феаноринг через силу улыбнулся и продолжил: - Пойдем в лагерь, действительно. Думаю, уже на днях я перестану беспокоить вас своим присутствием и смогу отправиться к братьям.
Финрод: - Это зависит от каждого из нас. И от тебя больше, чем от кого-то еще. Прости, что я говорю это - но ты теперь - верховный король, и ты старший в своей семье и в своем лагере. Тебя будут слушать даже те, кто прохладно относится к возможности примирения. Да, я знаю, это зависит не только от тебя. Но мы тоже сделаем все, что в наших силах, обещаю. Финдарато надеялся, что когда-нибудь улыбка на лице кузена будет искренней... - Идем. Ты нас не беспокоишь, не думай так. Но тебе самому ведь, наверное, лучше будет с братьями? И спокойнее. Там никто не будет обвинять в предательстве, в произошедшем в Хэлькараксэ. Это были не те слова, что стоило говорить вслух, но думалось об этом слишком часто.
Маэдрос: - В любом случае, я больше смогу сделать, находясь там, а не здесь. - твердо сказал Майтимо. "Хотя вряд ли мне там будет спокойнее. - подумал он. - Ведь братья считают себя виноватыми, что не спасли меня..."
Финрод: - Понимаю... Наверное, ты прав. Ты сможешь сделать очень многое в своем лагере. Но можешь и здесь. Нельзя ведь все решить только одной стороне, а поодиночке... Нас ведь легко будет сломать, перессорить. Нм нужно найти способ жить вместе и бороться вместе, ты ведь и сам это понимаешь. Ты не говорил об этом с Нолофинвэ? А с Финдэкано? Они ведь тоже хотят мира, я уверен. И еще - тебе не обязательно делать что-то прямо сейчас, это не так срочно. Финдарато казалось, что кузену не слишком хочется туда отправляться, и он знал почему. Слишком много было споров, даже там. И то, как на него будут смотреть братья, верные, весь лагерь. Придется заниматься делами, по-настоящему, не так, как можно было бы здесь, не взваливая на себя все сразу.
полная версия страницы