Форум » Войны с Морготом » "Без оправданий". 1 год Первой Эпохи. » Ответить
"Без оправданий". 1 год Первой Эпохи.
Куруфин: Дата: 1 г. Первой Эпохи. Место: берег озера Митрим. Ключевое событие: первая встреча представителей Первого Дома с представителями Второго и третьего Домов Нолдор после событий Исхода. Участники: Феаноринги (под которыми подразумеваются конкретно Келегорм, Карантир, Куруфин и Амбаруссат). Второй и Третий Дома (представителей там гораздо больше, поэтому не перечисляю тут всех, полагаю, что игроки разберутся, кому из персонажей нужен этот разговор). Хотелось бы видеть и Рингвэн. Примечания: бросаю цитату из первоисточника, чтобы нам было от чего отталкиваться и уточнить детали, если понадобится: [more]В это время в лагерь в Хитлуме пришли вести о том, что Финголфин вместе с теми, кого он вел, пересек битый лед, и тогда же весь мир был поражен появлением Луны. А когда войско Финголфина добралось до Митрима, на западе, пламенея, взошло солнце. И Финголфин развернул свои голубые и серебряные знамена и велел трубить в трубы. А под ногами его войска распустились цветы, и эпоха звезд кончилась. При восходе великого светила слуги Моргота бежали в Ангбанд, и Финголфин, не встретив сопротивления, проник в укрепления Дор-Даэделота, пока враги его прятались под землей. Тогда Эльфы ударили в ворота Ангбанда, и вызов их труб потряс вершины Тангородрима, и Маэдрос, услыхав его среди своих мучений, громко закричал, но голос его затерялся среди отзвуков в каменных стенах. Однако, Финголфин, отличавшийся характером от Феанора, опасаясь хитрости Моргота, отошел от Дор-Даэделота и повернул обратно в Митрим, получив сведения, что там он сможет найти сыновей Феанора. К тому же, Финголфин хотел иметь защиту от Гор Мрака, пока его народ будет отдыхать и набираться сил, потому что он увидел силу Ангбанда и не рассчитывал, что крепость падет от одного лишь звука труб. Поэтому, придя в Хитлум, он основал свои первые лагерь и поселение у северных берегов озера Митрим. Никакой любви не испытывали те, кто следовал за Финголфином, к дому Феанора, потому что велики были страдания, перенесенные ими при переправе через льды. И Финголфин считал сыновей Феанора соучастниками дел их отца. И тогда возникла опасность столкновения двух войск. Но как ни велики были потери в пути, народ Финголфина и Финрода, сына Финарфина, все еще оставался более многочисленным, чем войско Феанора. И эти последние отступили и перенесли свои жилища на южный берег, и озеро разделило их. Многие из народа Феанора сожалели о сожжении в Лосгаре и поражались мужеству покинутых ими товарищей, которое помогло им перебраться через льды севера, и они предложили бы им свою дружбу, если бы стыд не удержал их.[/more] Итак, что мы имеем. Лагерь Феанорингов уже на южном берегу Митрим. Лагерь ВД и ТД, соответственно, на северном. Личных встреч между их представителями ещё не было. Феаноринги знают только то, что их сородичи здесь и уже успели сходить к вратам Ангбанда. Нолфинги и Арфинги знают только то, что Феаноринги переместили свой лагерь. Почему они это сделали - неизвестно. Никаких личных договорённостей и общения между ними не было.
Ответов - 70, стр:
1 2 3 4 All
Куруфин: Странная это была картина - хмурый Атаринке брёл по тропе с большим жестяным ведром в руке. Обычно за водой для его наспех сымпровизированной кузницы ходил его подмастерье, но сегодня у Курво было особо скверное настроение, и он отослал юношу тренироваться. "Не хочу, чтобы тебя прирезали в первой же битве, помощник мне сейчас крайней необходим", - заявил он тогда. И сейчас лорд Дома Феанаро шёл к озеру за водой. Всё равно ему хотелось прогуляться и поразмышлять. Возможно, он надеялся встретить кого-нибудь из братьев, которых сегодня весь день не видел. А размышлять было о чём. Курво присел у воды и мрачно взглянул в сторону противоположного берега. Кто бы мог подумать! "Неужели всё-таки Вздыбленный Лёд? - думал Феаноринг. - Самое смешное, что я даже не знаю, рад ли я их приходу или нет". Он был против перенесения лагеря, утверждая, что они, сыновья Феанаро, ничем не обязаны своим покинутым родичам, однако Макалаурэ настоял на другом. Вражды в своих рядах не хотелось, и Атаринке не стал спорить. Даже он понимал, что им сейчас не до капризов. Отец погиб, Майтимо захвачен, их войско малочисленно и обессиленно, а народ Нолофинвэ превышает их численностью в несколько раз. Курво вспомнил тот день, когда оставленные родичи вдруг явились в поле их зрения у Митрим. Никому и никогда Куруфинвэ-младший бы не признался в том, что ему захотелось побежать им навстречу со словами: "Слава Эру, вы здесь! Вы поможете нам вызволить брата!" Но Курво этого не сделал, естественно. И не сделал бы. Как ни больно это сознавать, но Майтимо, скорее всего, уже обречён, а родичи не поприветствуют их добрым словом после всего, что произошло. Положение было скверным, Курво это раздражало и злило. Ещё больше его злило собственное бессилие и бездействие. Он с досадой зашвырнул ведро в мелководье и погрузился в мрачные раздумья.
Рингвэн: Рингвэн передвигалась почти бесшумно, собирая травы. С момента прихода воинства Нолофинвэ из Хэлкараксэ, она, кажется, только этим и занималась. Во Льдах намертво въелся в душу страх нехватки лекарственных растений на припарки и отвары - и сейчас она запасла уже приличное количество, но все это казалось каплей в море. Рингвэн знала, что ушла довольно далеко от лагеря, но искомые травы росли только здесь. К тому же при себе было оружие... хотя сомнительно, что тут можно встретить орков. Скорее уж Феанаро за работой или его сыновей на охоте. Феанаро... Кошмар Льдов потихоньку выветривался из памяти и Эрривэ уже почти поверила, что это просто холодный морок, страшный сон. Она стремилась уйти от воинства Нолофинвэ с того самого момента, когда они установили лагерь на северном берегу - но помешала болезнь, видимо, схваченная еще во Льдах. Несколько дней Рингвэн не вставала с лежанки, а когда встала, с ужасом поняла, что запас лекарственных трав таки вышел. И с присущей ей последовательностью, Эрривэ принялась за его пополнение, решив, что уж на южный берег сходить успеет всегда. Вот только и брат, и Наро молчали и на мысленный зов не отзывались. Рингвэн устало опустилась на поваленное дерево и прикрыла глаза, прислушиваясь к звукам леса.
Финголфин: Удостоверившись, что в лагере все в порядке, дозоры расставлены, разведчики отправились осматривать ближайшие к лагерю земли, Аракано понял, что теперь его ничто не задерживает, и он может отправиться на тот берег, чтобы наконец-то поговорить со своим братом. - Эй, есть ли среди вас кто-нибудь, кто хочет отправиться на тот берег? - окликнул он тех, кто сидел у костра. - Финдарато? Финдэкано? вы пойдете со мной? - Турукано, - обратился он к среднему сыну, - я хотел бы, чтобы ты остался старшим в лагере, если мы с Финдэкано оба уйдем. Не думаю, что это надолго, но лучше пусть кто-то меня заменит.
Куруфин: Атаринке встрепенулся, опытным чутьём охотника определив, что рядом кто-то есть. Ступая бесшумно и осторожно, уже совершенно не расположенный к любому общению, он обогнул несколько развесистых вековых деревьев и от неожиданности застыл на месте. Молча разглядывая Рингвэн на предмет того, не чудится ли она ему, Атаринке почувствовал, как его захлестнули противоречивые эмоции. Несомненно, было отрадно в этой земле отчаяния видеть друга, но... обстоятельств, вызывающих печаль, было неизмеримо больше, чем этой радости. Медленно выйдя из-за своего укрытия, Курво задумчиво проговорил: - Я мог бы догадаться ранее, что, если дядя решился переться через Вздыбленный Лёд, то ты тем более не осталась в Амане, хоть бы и волею рока должно было быть так.
Рингвэн: Рингвэн услышала, как кто-то подошел, но тревоги у нее это не вызвало, чего-то такого она и ожидала рано или поздно. Она подняла глаза на Куруфинвэ и светло улыбнулась. - И я рада видеть тебя, Атаринке. Ты прости, что я так долго. Яблок хочешь? Ужасно хотелось расспросить о Феанаро, о брате... но Эрривэ не стала. Для всего должно быть свое время.
Куруфин: Атаринке застыл, как вкопанный. Ему почему-то вдруг захотелось, чтобы Рингвэн стала обвинять и осуждать. Хотя, признаться, тогда он бы не стал за себя ручаться. Атаринке сделал шаг вперёд, не отводя напряжённого взгляда от девы: - Мне жаль, Рингвэн, что тебе пришлось идти через Хэлкараксэ, - сказал он чуть ли не сквозь зубы. Оправдываться Курво ненавидел, но чувствовал, что должен это сказать. - Решение отца была неожиданным, мы не думали... Атаринке стиснул руки за спиной - взгляд на Рингвэн ясно вызывал в его памяти лицо Феанаро. "Вот сейчас она спросит об отце", - мрачно подумал он. - Ты сразу не пришла к нам, потому что... Закончить вопрос вслух Нолдо не смог. "...Потому что считаешь нас предателями? Ладно, народ дяди Нолофинвэ, они почти восстали против отца, но оставить тебя... Как объяснить, что по-другому нельзя было?"
Амрод: Тетива снова натянута, стрела положена... Звон и стрела улетает мимо мишени. Рыжий тихо ругнулся. Сегодня у него что-то не ладилось. Амбарто ушел недалеко от лагеря, потренироваться в стрельбе и заодно обучить этому нескольких молодых охотников. Но лук едва ли не падал из рук и нолдо отослал своих верных в лагерь. Уязвленный собственной неудачей, сын Феанаро отправился на поиски стрелы. Кажется, уже восьмой за сегодняшнюю тренировку. Рыжий нолдо шел по лесу, старательно глядя себе под ноги. Стрела была приметная, с белым оперением, но почему-то упорно не находилась. Похоже, улетела дальше, чем Амбарто расчитывал. Но от поисков Питьо отвлекли чьи-то голоса. Подняв голову, он заметил чей-то довольно знакомый силуэт. -Брат, это ты? - рыжий негромко окликнул Аратинке. И тут заметил, что старший не один. Эльдэ, такая знакомая, но... "Рингвэн? Откуда она здесь? Неужели она пошла вместе с Нолофинве? Через Льды?!" - слегка растерянный нолдо остановился поодаль.
Рингвэн: Рингвэн встала навстречу Куруфинвэ. Все-таки она была ужасно рада его видеть, несмотря на то, что Атаринке был весь подобен натянутой тетиве - вот-вот сорвется. - Не оправдывайся, не надо. Я сама виновата, что меня унесло в ту разведку, - Рингвэн помолчала и закусила губу. - А потом я не могла прийти, Куруфинвэ. После Льдов... я очень сильно заболела. Лежала в лагере Нолофинвэ и только два дня назад встала. Вот... как раз на вечерний отвар себе собрала. Эрривэ снова замолкла. Это выглядело глупым оправданием. Да, эльдар Нолофинвэ и Финдарато, мягко говоря, не питают любви к тем, кто приплыл сюда на кораблях. Но она сама-то... Разве она там, в Хэлкараксэ, не шла только лишь за Феанаро? Хотя откуда Куруфинвэ-то знать. - И да, Атаринке... - наконец не выдержала она. - Что бы ни сотворил тут Феанаро, пусть даже он сам спалил этих проклятых лебедей... я считаю, он прав. Раздался оклик, Рингвэн замолкла и тут же улыбнулась. - Здравствуй, Амбарто.
Куруфин: Атаринке издал какой-то не вполне членораздельный звук и закинул руку за голову, как всегда делал, когда был растерян. - Рингвэн... - нервный смешок. - Не верю, что Ноло не догадался бы. Так и было, Феанаро сам и спалил этих-проклятых-лебедей, - отчеканил он, с каким-то брезгливым неприятием понимая, что ему даже хочется высказать всё это и осуждая себя за это. - А мы ему помогали. "Глупо. И тон у меня такой, будто я этим горжусь". Атаринке вдруг порывисто притянул Рингвэн за плечи и обнял. - Это хорошо, что ты теперь здесь. Всё остальное вовсе неважно. Было и было. Теперь ты можешь вернуться. Забери свои вещи из северного лагеря и приходи к нам. - Питьо, - зачем-то констатировал он, увидев брата. И, заметив, что Амбарто остановился, Атаринке мысленно добавил: "Да, Питьо, видишь, как оно вышло".
Рингвэн: Рингвэн замерла на секунду, а потом крепко обняла Атаринке и всхлипнула. - Ты знаешь, я очень хотела верить, что именно Феанаро сжег корабли, - проговорила она быстро, стараясь окончательно не разреветься. - Очень хотелось. И я рада, что это именно так и оказалось. Иначе... могло ведь быть так, что твари Врага убили вас и сожгли корабли... Эрривэ отстранилась и тяжело закашлялась. Восстановив дыхание, она продолжила: - А приду я уже совсем скоро - как завершу дела на северном берегу. Обязательно приду.
Финголфин: Аракано заметил, что довольно многие собрались пойти с ним на другой берег: у кого-то там должны были быть друзья, кто-то хотел узнать о судьбе родичей... Тех, кто при упоминании Фэанаро, его сыновей и их спутников, хватался за рукояти мечей, Нолофинвэ решил оставить в лагере. Отойдя от своего лагеря на немалое расстояние, отряд остановился немного передохнуть. Издали доносились неясные голоса. - Сурион, прошу тебя, сходи в ту сторону, - он указал рукой туда, откуда доносились голоса, - и узнай, что там. Вскоре Сурион вернулся, и чуть усмехнувшись, сказал: - Я увидел там Рингвэн, она шла с нами, и кого-то из сыновей Фэанаро, кажется, там был один из младших и Куруфинвэ. Не знаю, видели ли они меня... Нолофинвэ поблагодарил его и обернулся к своим спутникам. - Ну что ж... Почти пришли.
Амрод: Питьо молча смотрел на брата и Рингвэн. Он был даже немного рад, что эльдэ не стала расспрашивать его о Лосгаре, об угнанных тогда кораблях. "А ведь я хотел вернуться, пока все спят. Но не успел" - Амбарто сам понимал, насколько жалким было такое оправдание. Да и звучало так, словно он винил во всем отца. Тряхнув рыжей головой, нолдо пошел дальше, на поиски своей стрелы. Хотя, это скорее было только предлогом, чтобы уйти с глаз Эрривэ. Углубляясь в лес, и занятый тяжелыми раздумьями, Амбарусса не сразу услышал чьи-то голоса. Подняв голову, он увидел нескольких эльдар, не узнать которых было невозможно. Нолофинвэ и верные его Дома стояли на небольшой прогалине меж деревьев. Феанорион остановился и поднял взгляд на дядю. Наверняка его уже увидели, да и отступать было бы верхом трусости. Рыжий стоял молча, не зная что сказать.
Лиссэлин: Лиссэлин следовала за Рингвэн на расстоянии, периодически отставая сильнее и расхаживая меж деревьев. Оставаться в лагере она не могла. Это чувство отчуждённости ото всех, не оставлявшее её ещё с Арамана, давило на плечи похуже любой тяжеловесной поклажи. "Там уже чужая, а здесь ещё чужая". Однако, она понимала, что Рингвэн тоже иногда хочется побыть одной, что она не должна досаждать той своим хмурым видом. "Ей и так тяжело, нечего ещё мне соваться. А вот присмотреть, чтобы ничего в лесу-то не случилось, я могу", - и Лиссэлин крепче сжимала висевший на поясе кинжал. Рингвэн присела отдохнуть, и Лиссэ не стала ей мешать, ходила неподалёку, но так, чтобы её не было слышно, и присматривалась к травам. Понемногу тихое спокойствие леса окутало её своим умиротворением. Но ненадолго. Со стороны послышались голоса. Рингвэн, кажется, с кем-то заговорила. Голоса были знакомыми. Лиссэлин сначала вспыхнула до корней своих и так рыжих волос, а потом мертвенно побледнела. Среди двух новых голосов она тщетно пыталась расслышать один... Но его не было. Не помня себя от негодования, дева мигом оказалась возле Рингвэн и гневно сверкнула глазами на сына Феанаро. - Рингвэн! Как ты можешь говорить с ним, после того, что они сделали? - А тебе, - повернулась она к собеседнику девы, - что нужно от той, кого вы так просто оставили на том берегу? Мы всё ещё видим Амрода, или он совсем удалился за пределы нашей видимости?
Куруфин: Куруфинвэ нахмурился, глядя на кашель Рингвэн. - Куда же смотрят их целители? - недовольно пробурчал он. - Рингвэн... - он сделал паузу, потому что слова застревали в горле, и какое-то странное чувство мешало сосредоточиться на них. - Спасибо тебе за понимание, - наконец твёрдо выговорил он. - Отец бы это оценил. Я знаю. И опять ком в горле. Что же это такое? Атаринке проводил взглядом брата и снова повернулся к деве. - Если тебе нужна помощь в переноске вещей, скажи - и я отправлю с тобой несколько Эльдар. Тут его отвлекли гневные девичьи окрики. Атаринке хмуро повернулся, чтобы ответить тому, что позволил себе такие вольности, но, увидев, Лиссэ, изумлённо вздёрнул бровь. - Что ты здесь делаешь? Ты же осталась в Амане, - проговорил он, мешая удивление с раздражением. "Только этого не хватало".
Амрод: я как бы ушел в поле зрения Нолофинвэ. Если вы его видите, то и меня можете наблюдать
Рингвэн: По логике сюжета пока ни Нолофинвэ, ни Амрода мы не видим, они в отдалении, на расстоянии слышимости, но не взгляда. Имхо =) - Спасибо за заботу, Атаринке, - тепло улыбнулась Рингвэн. - Но у Нолофинвэ очень хорошие целители, благодаря им мы вообще дошли. А вещей у меня не так много, уж до вашего лагеря донесу точно... Несколько мгновений Эрривэ просто любовалась Атаринке. Все-таки он был удивительно похож на отца, особенно в мелочах. Но от этих мыслей ее отвлек... голос Лиссэлин. "О нет..." - Рингвэн! Как ты можешь говорить с ним, после того, что они сделали? - гневно выкрикнула Лиссэлин, выходя к ним. И тут же повернулась к Атаринке. - А тебе что нужно от той, кого вы так просто оставили на том берегу? Гнев знакомой удушливой волной накатил на Рингвэн. Точно так же... так же было в Альквалондэ, только там был страх за Феанаро, а тут - гнев. Так странно - весь переход через Вздыбленный Лед Эрривэ больше всего боялась именно этого - а оно случилось тут, в Эндорэ. Рука сама по себе потянулась к рукояти меча, и лишь гигантским усилием воли Рингвэн подавила желание выхватить клинок. Вместо этого она несколько раз рвано вдохнула и выдохнула, не сводя яростного взгляда с девы. Когда она заговорила, голос ее звучал тихо и страшно в полной тишине леса. - Я не считаю, что меня предали и оставили - хотя бы потому, что знаю, как все было на самом деле. Вот только оправдываться не стану. Там, еще на площади Тириона, слушали приговор Валар мы с Наро вместе. И именно тогда я решила - я пойду за ним куда угодно, через любые беды, непонимание и трудности. Я верила ему больше, чем кому-либо, признавая правоту любого его решения. Я не могла не пойти за ним - и Льды я прошла не ради мести или выплеска обиды и ненависти - меня вела любовь к нему, пусть и не такая, какую испытывает дева к возлюбленному. Именно это давало мне сил не замерзнуть в отчаянии, вытаскивать эльдар из ледяной воды, согревать и дарить тепло даже тогда, когда у меня самой его не было. У меня была настоящая надежда - верность моему другу. И, Лиссэлин... Если уж у тебя не хватило сил сохранить в этом ледяном кошмаре верность и любовь, я не вправе осуждать тебя. Просто не меряй всех по себе. Высказав все это, Рингвэн отвернулась к Атаринке. Такая непривычно долгая речь далась ей достаточно тяжело.
Лиссэлин: Сколь Лиссэлин не старалась сдержать себя, но всё-таки под яростным взглядом собеседницы невольно сделала шаг назад. Они побледнела, услышав ответ и внутренне содрогнулась - всё-таки, подсознательно она понимала, что Рингвэн в гневе может быть опасна, а сейчас, она, Лиссэ, видимо, задела её за живое. Она могла бы промолчать из уважения и искреннего желания сделать так, чтобы всё наконец-то было хорошо, но горечь и неудовлетворённая обида не дали ей этого сделать: - Да ты безумна, Рингвэн, - изумлённо проговорила она. - Послушай свои речи! Неужели свет факелов на тирионской площади ослепил тебя? О какой верности, о какой любви можно говорить после всего, что произошло? Мне нечего было уже сохранять, когда я ступила на Вздыбленный Лёд. Я до сих пор не понимаю, что я здесь делаю. - О, - произнесла Лиссэлин, вздрогнув при виде невольного жеста Рингвэн. - Да ты непоследовательна. Это можно было сделать раньше - и гораздо проще - просто оставить меня во Льдах. Лиссэ закусила губы, увидев, что Рингвэн отвернулась. В некоторой степени она теперь чувствовала себя виноватой, ведь видела же, в каком Рингвэн состоянии. "Что сказано, то сказано". - Где твой брат? - решительно спросила она Атаринке.
Куруфин: Атаринке недовольно поморщился. - Ну хватит уже, - не терпящим возражения тоном сказал он. - Не тебе, Лиссэлин, высказывать претензии. Ты вообще должна была сейчас быть в Валиноре. Так что тебя-то точно никто не предавал и нигде не оставлял. А Рингвэн, которая, по твоим же словам, не оставила тебя во Льдах, ты должна быть благодарна. Твой тон же говорит об обратном. - Брат мой пошёл туда, - Атаринке указал на скрывшегося совсем недавно меж деревьев Амбарто, подумав, что Лиссэлин имела ввиду именно его. - Рингвэн, в общем, мы тебя ждём. Я всех предупрежу. И возвращайся поскорее. Тебе многое нужно узнать. "Это не так-то просто, оказывается, - просто сообщить нечто кому-то".
Рингвэн: - Да, я безумна, - кивнула Рингвэн. - Это пламя ослепило меня задолго до твоего рождения и задолго до событий Исхода нолдор. И если уж говорить обо всем, что произошло - говорить надо именно с этим пламенем и ни с кем больше. Эрривэ снова закашлялась. Она медленно отходила, по крайней мере, от гнева ее уже не трясло. Вспышка бешеной ярости прошла, оставив слабость и усталость. Внезапно Рингвэн поняла, что спрашивать надо сейчас. - Атаринке, ну эти вещи... потом заберу. Я пойду с тобой сейчас - хочу поговорить с Феанаро.
Куруфин: Атаринке невесело покачал головой. "Ну почему мне это выпало? Почему, например, не Кано - он говорить красиво умеет. Или вот Морьо - тот правду-матку с плеча рубанул бы, и не раздумывал". Очередной приступ кашля у Рингвэн заставил его нахмуриться ещё сильней. Атаринке сделал решительный шаг к деве и, положив руки ей на плечи и глядя в глаза ("Не отводи взгляд, Курво, что ты как трусливый ребенок!"), проговорил: - Рингвэн, прислушайся к себе, к своему сердцу. Что оно тебе говорит? Попробуй дозваться до отца, и ты всё поймёшь сама. Прислушайся к окружающему миру. Он сам скажет тебе, чего лишился. "Всё-таки, я не могу этого произнести. Как глупо".
Лиссэлин: Лиссэ бросилась было поддержать Рингвэн, но когда Атаринке опередил её, остановилась, застыв в нерешительности. Потом попятилась. Предчувствуя недоброе, она, притихшая, во все глаза смотрела на Рингвэн и Куруфинвэ. Выслушав слова Феанариона, она медленно перевела взгляд на Эльдэ, стараясь даже не дышать. Слова показались ей зловещими, хоть она и не вполне поняла, что Атаринке имел ввиду. Лиссэлин сделала ещё несколько осторожных шагов назад, словно хотела скрыться за деревьями и исчезнуть с глаз остальных.
Рингвэн: Рингвэн отсутствующим взглядом смотрела куда-то мимо Атаринке, даже не чувствуя его рук на плечах. - Я почувствовала еще там, во Льдах. Я и Нолофинвэ. Мне приснился кошмар, что я сгораю и становлюсь пеплом, и с тех пор - будто опору выбили... Но Феанаро молчал с того момента, как мы увидели зарево кораблей, и я надеялась, что он все-таки жив. "Это называется болевой шок, - вспомнились слова целительницы в Амане, когда брат сломал ногу на охоте, но некоторое время вообще не чувствовал боли. - Боль придет после - и троекратная". - Я хочу увидеть место, где он погиб. Желание заплакать, заорать, в конце концов, хоть что-то сделать, только бы не стоять вот так столбом, билось на грани разума как пленная птица в силке, но не могло выйти наружу. Рингвэн чувствовала, что Феанаро действительно больше нет, но не могла пока это осознать.
Куруфин: - Нет, - твёрдо сказал Атаринке и добавил, чуть мягче: - Это в нескольких часах верхом. В таком состоянии ты никуда не поедешь. Это во-первых. Во-вторых, отъезжать от лагеря слишком далеко опасно. В одиночку ты не поедешь точно, а отпустить с тобой сейчас некого. Рингвэн, мы обязательно съездим. Да я сам покажу тебе это место. Но не сейчас. Просто... у нас теперь есть заботы поважней, - он помолчал и со вздохом произнёс: - Майтимо. Договорив, он взглянул на Лиссэлин: - Если ты шла сюда за местью, знай, что Моргот уже всё сделал за тебя.
Лиссэлин: Лиссэлин почувствовала, как всё похолодело внутри. - Что с Майтимо? - переспросила она, но ей показалось, что голос прозвучал так тихо, что его вряд ли кто услышал. Вся ненависть, кипящая в душе обида и злоба куда-то испарились. Осталась только неясная щемящая боль, притупленная страхом. Она хотела было расспросить, выяснить всё, разрушить гнетущую неопределённость, но выражение лица Атаринке заставило её промолчать. А вот когда Лиссэ взглянула на Рингвэн, то совсем перепугалась. "Как я была эгоистична, - подумала она. - Эта Эльдэ спасла мне жизнь, и чем я ей плачу? Фактически, она сейчас мой единственный друг в этой чужой земле". Стараясь не думать о последних словах Куруфинвэ и не обращать внимание на коварно подступающие к глазам слёзы, Лиссэлин мягко дотронулась до руки Рингвэн и проговорила: - Может быть, пойдёшь с Атаринке? Не беспокойся о вещах - я сама принесу их. Я знаю, где они. Заодно предупрежу твоих... наших из отряда.
Рингвэн: - Конечно не сейчас, - Рингвэн удивленно посмотрела на Атаринке. - Сначала нужно сделать, что должно, а потом уже заниматься своими делами. Она слышала свой голос будто со стороны и все больше себе удивлялась. Когда Рингвэн увидела тело Государя Финвэ у сокровищницы, всю дорогу до Тириона она незаметно проплакала, покачиваясь в седле. Сейчас же слез не было, как и боли - было только ощущение утраты опоры и чего-то внутри, что было с ней с самого детства. Просто не стало Феанаро, а разум этого никак не мог принять - что именно он, лучший, искуснейший, самый пламенный и решительный - вот так вот погиб на новой земле, о которой так мечтал. - Лиссэ, не надо так беспокоиться за меня, - Рингвэн чуть сжала пальцы девушки, не поворачивая головы. - Я вполне способна сама позаботиться и о себе, и о своем снаряжении... сейчас меня куда больше интересует, что случилось с Нэльо. Если он болен или ранен, я знаю пару эльдар, которые могут ему помочь.
Куруфин: Я полагаю, что с этого места нам надо бы уже как-то подключать Нолофинвэ сотоварищи, а его не будет до понедельника, насколько мне известно. Будем ждать? Чтобы остальную инфу уже все вместе узнали.
Рингвэн: Я только за. =) Ноло приедет в понедельник с Дориата, я постараюсь сделать так, чтобы он хоть что-то написал, но мне кажется, раньше среды он не разродится.
Финголфин: Аракано, заслышав неясные шорохи в стороне, резко остановился и прислушался. Те, кто шел с ним, также остановились. Нолофинвэ достал из ножен меч - и до своего лагеря, и до лагеря Фэанаро было далеко, а здесь было привычнее ожидать вражьих тварей, чем друзей. Нолофинвэ сам прошел чуть вперед, чтобы посмотреть, что именно шуршало в тех кустах. Где-то прошмыгнул какой-то зверек, побольше крысы, но поменьше кошки. Нолофинвэ засмеялся и сказал: - Ну вот, мы, кажется, испугались суслика... Не успели они убрать оружие, как на поляну внезапно вылетел Амбарусса.
Арэдель: Арэльдэ шагала рядом с отцом, чуть отстав и придерживая рукой лук, висевший на плече. Дева жадно всматривалась в окружающие пейзажи, наслаждаясь их новизной. Даже возможная таящаяся в них опасность сейчас не смущала её. И всё же, вспомнив о цели похода, Ириссэ слегка нахмурилась. - Atarinya, а хорошая ли это была идея - отправиться в их лагерь? Это кажется логичным, но всё же - что мы им скажем? О чём будешь ты говорить с Феанаро? Допустим, спросишь ты его, не он ли сжёг корабли. И вот он ответит, что именно он. Что нам дальше-то делать? "И будем мы выглядеть, как дураки", - заключительный вывод она озвучила лишь в мысленном обращении к Нолофинвэ, дабы не смущать идущих с ними. Вдруг Нолофинвэ остановился, и Арэльдэ замерла рядом, бесшумно схватившись за лук. Услышав смех отца, она с облегчением вздохнула и тоже улыбнулась. И тут они увидели одного из младших сыновей Феанаро. Арэльдэ шумно выдохнула и гордо вскинула подбородок, молча глядя на Феанариона.
Финголфин: Нолофинвэ, дожидаясь, пока Амбарусса подойдет к ним - не разговаривать же через всю поляну, не накричишься, вложил меч в ножны и обернулся, чтобы ответить Арэльдэ. - Там, на площади Тириона, я сказал моему брату: "Ты будешь вести, а я следовать", и не за чем мне сейчас отступаться от своего слова. Я приду к нему, чтобы спросить, что собирается он делать дальше, и как нам сделать так, чтобы две части народа - те, что пошли за ним, и те, что пришли с нами, - снова могли соединиться. Или хотя бы, чтобы никто не обнажил меч против друга или родича. Последние слова его прозвучали очень холодно.
Аэгнор: Айканаро сидел у костра рядом со старшим братом, глядя в огонь... Наверное, прав был Нолофинвэ и им нужно отправиться на встречу с родичами. Наверное... только вот каким станет эта встреча? Что они смогут сказать бывшим друзьям, предавшим их и бросившим их на произвол ледяному кошмару Хелькараксэ? Ненависти, сжигавшей его в начале пути через Льды он давно не чувствовал... Она уступила место непониманию и горечи... он и сам не знал, хочет ли увидеть кого-то из феанариони. Подкинув в костер небольшое сухое полено, которое тут же загорелось и не отрывая глаз от причудливых узоров на его охваченной огнем поверхности, он обратился к брату: - Ты пойдешь туда, Инголдо? Как ты думаешь, это нужно?
Финрод: Когда дядя предложил ему отправиться в лагерь Феанаро, он отказался. Была ли на это причина? Многие бы сказали, что с их родичами вообще говорить не о чем, кто-то бы сказал, что и он не пошел, потому что думал так же. Они были бы неправы, но это сейчас не имело такого большого значения. Финдарато чувствовал, что сейчас не стоит ехать в другой лагерь такой толпой. Отношение к предавшим и бросившим их во льдах было слишком хорошо видно, и было еще достаточно плохим. Чем больше эльфов поехало бы туда, тем больше была возможность того, что будут сказаны резкие слова. "Ты пойдешь туда, Инголдо? Как ты думаешь, это нужно?" Он кивнул на вопрос брата. - Да, пойду... Чуть позже. Пусть они поговорят.
Куруфин: Атаринке вдруг насторожился. - Мы не одни, - одним губами сказал он. - Так, куда делся Амбарто? Рингвэн, ты слышишь? Там кто-то ещё. Атаринке явственно услышал голоса совсем неподалёку. Переглянувшись с Рингвэн, он едва слышно пробрался в ту сторону, куда ушёл младший брат. Вышел из-за деревьев. - Амбарто! И увидел Нолофинвэ с остальными. Остановился. "Как же вовремя", - раздражённо подумал он. Первым его порывом было молча развернуться и уйти. Но Атаринке посчитал это малодушием. Раз уж встреча произошла, надо было что-то делать, но уж точно не стоять столбом. И не удирать. - Приветствую, Нолофинвэ, - ровно сказал Атаринке.
Финголфин: Аракано кивнул в ответ на приветствие сына Фэанаро и сказал: - Я принял имя Финвэ Нолофинвэ перед тем, как повести мой народ через Льды. Я иду говорить с вашим государем. Он посмотрел в глаза Куруфинвэ. Аракано понял, что рука его по-прежнему лежит на рукояти меча, и резко отдернул ее, и скрестил руки на груди.
Рингвэн: Рингвэн вышла из-за спины Куруфинвэ и мягко улыбнулась. - Надо же, как удачно мы встретились... Рада видеть тебя снова, Нолофинвэ. Заметив движение Нолофинвэ и явное недовольство Атаринке, Рингвэн с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть. Нашли где петушиться... И все-таки перевела взгляд на Куруфинвэ. От того, что он скажет, сейчас зависело многое.
Куруфин: Брови Атаринке поползли вверх, он на мгновение чуть ли не опешил. - Финвэ Нолофинвэ? - переспросил он, словно не расслышал как следует. - Даже мой отец не осмелился взять имя государя Финвэ, - тихо, но с негодованием, сквозь зубы выговорил Куруфинвэ-младший, буравя Нолофинвэ взглядом. Потом как-то весь распрямился и безликим голосом произнёс: - Государь наш Нельяфинвэ в данный момент никак не сможет тебе ответить - так же, впрочем, как и любому из нас, - по причине того, что находится в плену у Врага. Могу я узнать, о чём именно ты хотел говорить с ним?
Лиссэлин: Лиссэлин, которая подошла вслед за Атаринке и Рингвэн и притаилась за деревьями, глухо ахнула и судорожно схватилась за древесный ствол. Медленно она стала оседать на землю, пока не сникла у корней дерева, закрыв лицо руками. "Так вот что с ним случилось... И что же? Мы так и не увидимся... Ох, Майтимо, есть ли надежда, что ты ещё жив? Эта весть страшнее, чем ваше предательство..."
Арэдель: Когда на поляне неожиданно появился Атаринке, Арэльдэ инстинктивно схватилась на лук, но, увидев родича, опустила руку. Феанарион произнёс приветствие её отцу, поэтому сама она промолчала, не желая вступать в разговор первой. Зато, увидев Рингвэн, а за деревьями Лиссэлин, она мягко произнесла: - Напрасно вы ушли из лагеря одни. На реплику Атаринке она хотела ответить как можно более дерзко, но последние его слова насторожили деву. "Он сказал - "государь Нельяфинвэ", atar, мне не послышалось?" - мысленно обратилась она к Нолофинвэ, хотя и сама понимала, что не ослышалась - Атаринке сказал всё очень чётко. "Значит ли это, что..."
Рингвэн: Рингвэн положила руку на плечо Атаринке и мысленно обратилась к нему. "Твоему отцу не надо было брать имя государя, Курво. Его собственного более чем хватало для того, чтобы за ним шли". Эрривэ пребывала в странном состоянии, глядя на себя словно со стороны. Сначала Феанаро... а теперь и Майтимо. Да, не погиб, но в плену... но на самом деле неизвестно, что хуже. А тут еще и подобные укоры... Внутри Рингвэн снова шевельнулся гнев - но тут же погас. Осталась только усталость и боль в груди - то ли от кашля, то ли от дурных вестей. - Я не люблю, когда кто-то со мной собирает травы, Арэльдэ, - Рингвэн закашлялась вновь. - Это сильно мешает. И не люблю, когда я не могу отправиться туда, куда мне нужно, не испросив позволения.
Финголфин: Аракано кивнул Рингвэн, приветствуя ее, чуть улыбнулся и вновь повернулся к Куруфинвэ. - Что ж... Хорошо. Я считаю, что я вправе спросить у вас, почему корабли не вернулись за нами и что за зарево было видно с той стороны моря? Его лицо никак не изменилось, как будто то, что сказал Куруфинвэ, не было новостью для него. Он чуть обернулся посмотреть, как отреагировали на эти слова те, кто шел за ним, и, услышав вопрос Арэльдэ, тихо ответил: - Да. Значит. Но об этом после.
Куруфин: Атаринке некоторое время разглядывал лицо Нолофинвэ, словно что-то обдумывая. Мрачное выражение не сходило с его лица. - Корабли были уничтожены, - уклончиво ответил он, в то же время говоря правду. - А почему за вами никто не вернулся, ты, дядя, можешь догадаться сам, полагаю, как и те, кто проклинал имя отца с каждым днём все явственней. Тот, кто заботится об успехе важного предприятия, не станет брать на него тех, кому не доверяет, так же, как и они ему, тем самым ставя под сомнение его власть, принадлежащую ему по праву, и успех всего похода. Ваш ропот обернулся против вас. - Одного мы не учли, - добавил он чуть тише после небольшой паузы. - Что ты окажешься настолько безумен, чтобы вести Эльдар через Вздыбленный Лёд! Это было самоубийство, и вот тут, Нолофинвэ, я полагаю, не станете вы винить нас в том, что пошли на такое по доброй воле? - Куруфинвэ недобро прищурился.
Финголфин: Аракано краем глаза заметил, что кто-то у него за спиной потянулся к оружию, и резким жестом дал знак прекратить это. - Однажды я сказал моему брату: "Ты будешь вести, а я следовать". Увы, я не могу сейчас спросить у него, чем я и те, кто пришли со мной, дали повод ему усомниться в этих словах. Да и в эти земли он звал всех нолдор, весь свой народ... Но теперь этот разговор не имеет смысла. Он чуть подождал и, глядя в глаза Куруфинвэ, сказал: - Итак, вы сожгли корабли, видимо, думая, что мы вернемся в Аман... После Пророчества Намо?.. Что ж, зря. А что до безумия... мы просто очень хотели дойти. Так или иначе, мне важно знать, не кто в чем считает себя виноватым, а что нам теперь делать дальше. - Вы не принимали за нас решения, вы просто не оставили нам возможности поступить иначе. Многие среди нас вполне заслуженно не доверяют вам. Многие называют вас предателями. Многие боятся повторения Резни. Он оглянулся на своих спутников и вновь посмотрел на Куруфинвэ. - Но я сделаю все, чтобы никто из тех, кто пришел за мной, не поднял оружия против вас.
Куруфин: - Я очень надеюсь, что сделаешь, - хмуро произнёс Атаринке. От его взгляда не укрылись движения Эльдар, стоящих рядом с Нолофинвэ, и он криво усмехнулся. - Да, не можешь, но я уже ответил тебе. Или ты будешь говорить, что не слышал того ропота некоторых из твоего народа, который слышали мы? - А почему бы и нет? Твой брат вернулся, так почему бы тебе было не последовать его примеру? "Мы просто очень хотели дойти". Атаринке не признавался себе, но эти слова вызвали в его душе едва заметное чувство вины, за которое он тут же обозлился на себя. "Что нам делать дальше?" Этот вопрос болезненным эхом отозвался в сознании Феанариона. Он стоял перед ними с самого дня гибели отца. А потом опять, со дня пленения Майтимо... Воспоминание о брате заставило Курво бессильно сжать кулаки. Бессилие. Он ненавидел это чувство. Он злился уже не на Нолофинвэ, а на саму ситуацию, на себя, на Майтимо, что попался, на Макалаурэ, что бездействовал, на Моргота, потому что он Враг. - Мне всё равно, кто и как меня назовёт, - резко ответил он. - Я надеюсь, они не настолько глупы, чтобы называть меня так в лицо. Так ты, - он задумчиво посмотрел на Нолофинвэ, - хочешь спросить у моего брата, "что нам теперь делать дальше"?
Финголфин: - Мне все равно, с которым из вас говорить, лишь бы он мог говорить от лица всех вас и тех нолдор, которые пришли в эти земли вместе с вами. Ты ли это будешь или старший из вас, не так важно. С тем, что делать нам, - он указал на своих спутников, - мы как-нибудь разберемся сами. Но в этих землях у нас с вами общая цель. И для того, чтобы идти к ней... я не верю, что вражда и недоверие позабудутся легко, но нам придется немало для этого сделать. Вместе.
Рингвэн: - Лорды нолдор, а вам не кажется, что выяснять отношения, говоря от имени аж двух народов, на лесной поляне несколько неправильно? - ехидно осведомилась Рингвэн, до этого момента внимательно слушавшая. - Есть мысль, что нужно хотя бы поинтересоваться мнением тех, кто шел за вами сюда. Смогут ли прошедшие Льды простить тех, кто жег корабли...и смогут ли те, кто был верен Феанаро до конца в любом его решении простить тех, кто сомневался и вел гнилые речи там, в Арамане? Здесь и сейчас мы этого не узнаем. Рингвэн помолчала, глядя в темноту леса невидящими глазами. - И, я считаю, надо сделать это как можно быстрее. Не забывайте, Майтимо в Ангамандо. Если вы не примиритесь и не объедините силы, он так и погибнет там. "С твоим уходом, Наро, они стали беспомощнее детей... Придется теперь тебе подождать немного. Я скоро приду." Осанвэ уже привычно кануло в пустоту. Рингвэн закусила губу.
Финголфин: Поскольку Куруфинвэ никак не отреагировал на слова Рингвэн, Аракано обратился к нему: - Что ж. Действительно, продолжать разговор здесь и сейчас я считаю довольно бессмысленным. Мы вернемся в наш лагерь, я расскажу то, что узнал от тебя, своим спутникам. Но разговор стоит продолжить... Поэтому я буду рад видеть тебя или кого-либо из твоих братьев и тех, кто решит присоединиться к вам, в нашем лагере завтра, скажем... через два часа после рассвета. Если вы не захотите идти к нам - назовите другое место, я приду. Он быстро посмотрел на своих спутников, чтобы увидеть их реакцию на сказанное. Кто-то кивнул ему в ответ. Затем он вновь посмотрел на Куруфинвэ, ожидая его ответа.
Галадриэль: Артанис так же, как и братья, не покинули свой лагерь, чтобы отправиться на встречу с феанорингами. В отличие от многих, она сумела обуздать гнев, а горечь запрятала так глубоко, как могла. Она не могла простить гибели родичей и сожжение кораблей, но могла сдерживать себя, чтобы не поступать опрометчиво. "В конце концов, разве не это - семена, что уронил Моргот на почву наших фэа? - раздумывала Нэрвен, глядя вслед уходящим на встречу. - Никто не простит Феанаро... но если гнев будет руководить нами, мы будем делать работу Врага. Ее уже достаточно сделали". Вместо визита к Первому Дому Артанис поднялась с земли и прошлась. Для нее новым было ступать по неизведанным землям. Она вспоминала, как волнительно звучали слова о новых странах, о тверди, что лежит за Морем, где правит смерть. Смертные земли, сирые земли, сумеречные земли - не было у них хозяина, и мало кто мог назвать их своим домом. Разве что оставшиеся на востоке авари. "Какая судьба ждала бы эльдар, если бы они остались у Вод Пробуждения?" - спрашивала себя Артанис, но ответа, что неудивительно, не находила. Эльда присела, наклонившись, и положила ладонь на траву. Она старалась ощутить родство с этой землей, распознать в ней ту Арду, которую знала, уловить сродство нового места с родиной в Амане. Она пыталась понять и мысленно спрашивала: "Ты родня мне? Ты меня принимаешь?" Ей показалось, что она уловила дуновение легкого ветерка - может, это был ответ.
Куруфин: Атаринке едва заставил себя выйти из болезненного ступора, в который загнали его слова Рингвэн о Майтимо. На некоторое время он даже потерял нить разговора. "Рингвэн, неужели ты думаешь, что это возможно? Поверь, первые дни, и даже недели я думал так, но теперь надежды почти нет..." Вслух же он сказал: - Я говорю лишь от себя и от лица тех, кто следовал за мной. И они, как и я, не считают себя виновными в ваших бедах, - заявил Атаринке. - Если другие посчитают иначе - это их дело. Лишь перед тобой, Рингвэн, я готов повиниться, ибо твои страдания вряд ли себе прощу. Я думаю, что отец бы... - тут он запнулся на полуслове и хмуро умолк, вдруг передумав говорить. - Нолофинвэ, - Атаринке чуть кивнул в знак согласия. - Я думаю, это имеет смысл. Я передам твои слова Макалаурэ, и мы явимся к вам. Теперь, когда гнев его остыл, Куруфинвэ-младший стал рассуждать более трезво. Да, это было правдой - цель у них по-прежнему одна. "Возможно, это и к лучшему, что они здесь. С ними, может быть, удастся одолеть Моргота!" Такие обнадёживающие мысли впервые за долгое время полного отчаяния подействовали на Феанариона окрыляюще. Он даже ощутил некие намёки на тёплые чувства по отношению к родичам. Атаринке чуть склонил голову, глядя на Нолофинвэ, потом на Арэльдэ. - Мы договорились. Если мой брат не будет против, ждите нас завтра. Он взглянул на Рингвэн и подставил ей руку, приглашая идти с ним. Вопросительно посмотрел на Лиссэлин.
Арэдель: Слушая Атаринке, Арэльдэ явственно чувствовала, как её сердце всё более наполняется обидой и... печалью. "Эти речи... словно мы виноваты в том, что страдали!" - возмущённо подумала она. - Но как ты можешь отрицать столь явную вину? - не выдержала Эльдэ и хотела, было, продолжить, но промолчала, предоставив говорить отцу - казалось, только у него, да ещё у Рингвэн, здесь ещё остались мудрые слова. Арэльдэ только покачала головой. Дева хорошо понимала тех, кто схватился за оружие. Сама она еле удержалась от этого жеста, разве что только хорошее воспитание помогло. "Ведь мы были друзьями в Валиноре, Атаринке!" - сокрушённо подумала она. Арэльдэ вздохнула с облегчением, когда Нолофинвэ предложил продолжить разговор в другой день. Она чувствовала, что просто не может больше выносить этого напряжения в воздухе. Ей хотелось уйти, к тому же, Арэльдэ была нужна Итариль, недавно оставшейся без матери, да и брату тоже.
Лиссэлин: Лиссэлин почти не слушала, о чём говорили лорды. Да ей и не было особо до этого дела, по крайней мере, сейчас. Все её мысли занимало сказанное Атаринке о Майтимо. "Нет, конечно, это безнадёжно... Но что мне делать теперь? Зачем я вообще шла сюда?" Все мысли о мести и обвинениях покинули Лиссэ. Осталась лишь тёмная пустота. Когда он услышала, что лорды собираются расходиться, то просто молча встала с травы и подошла к Атаринке, кивнув в ответ на его вопросительный взгляд. Возвращаться в лагерь Нолфингов ей не хотелось. Всё равно дева чувствовала себя там чужой, а вот в лагере Феанорингов, быть может, она бы встретила кого-то из своих старых друзей. "А вещи можно будет забрать и завтра, - подумала Лиссэлин. - Всё равно их там не так уж много".
Аэгнор: "- Да, пойду... Чуть позже. Пусть они поговорят." Айканаро кивнул. Лучше потом... потом он, может быть, сможет найти в себе силы вести себя как раньше, не сорваться в гнев от неосторожного слова... да и чем больше народу, тем больше опасность ссор. У каждого на душе накипело свое... если это выйдет наружу - не дай Эру... Он посмотрел на брата. - Ты тоже не очень хочешь идти туда? Почему? Айканаро немного помолчал, глядя в огонь... - Кстати... а как твоя рука? Ты показывал ее целителям? Или как обычно ""забыл"? Финдарато вечно так - с другими возился, не жалея сил, а на себя не обращал внимания. Оглядевшись, он заметил вдалеке высокую стройную фигуру сестры... -Артанис! Иди к нам! - крикнул он, махнув ей рукой.
Финрод: - Нет, я хочу... Только я не знаю, стоит ли идти прямо сейчас. Понимаешь... Между лагерями и так царит напряжение. Мне кажется, что чем меньше эльфов пойдет на первую встречу, тем будет лучше, меньше возможностей, что кто-то что-то не так скажет. Легче договориться. Я схожу в следующий раз. Только подожду возвращения дяди, узнаю, как все проошло у них. А ты - не хотел бы пойти со мной? Он сомневался, захочет ли брат придти в лагерь кузенов именно сейчас или ему потребуется время, чтобы успокоиться и попытаться забыть о Льдах и том, что их предали. - Рука? Вопрос показался неожиданным, он совсем не думал об этом. - Кажется хорошо. Я и правда забыл... Но это неважно, зачем кого-то беспокоить? Он тоже посмотрел туда, где стояли сестра.
Рингвэн: Рингвэн положила руку на плечо Атаринке. - А я еще раз скажу - не смей извиняться передо мной. Я не считаю, что ты или кто-либо еще виноваты в произошедшем со мной. И отец твой, кстати, вряд ли бы извинялся перед кем-либо. - Эрривэ замолчала на секунду, а потом продолжила. - Я вернусь в лагерь к Нолофинвэ и возьму вещи как только соберу все нужные целителям травы, отдам их и помогу с лекарствами. У меня есть еще дела там, и я должна завершить их. Завтра я уйду вместе с вами, каков бы ни был итог разговора. Рингвэн обернулась туда, где за деревьями виден был отблеск озера Митрим. - Куруфинвэ, скажи мне, а не твое ли ведро прибило к берегу на той поляне, где мы увиделись? Если так, то забери его, оно стучит о камни.
Финголфин: Аракано выслушал слова Куруфинвэ и, ни говоря ни слова, кивнул ему, затем чуть кивнул Рингвэн, жестом пригласил своих спутников следовать за ним и пошел обратно в сторону своего лагеря, на ходу поправляя плащ. Затем, будто вспомнив о чем-то важном, он резко остановился, обернулся и, убедившись, что Куруфинвэ еще не скрылся из вида, спросил: - Скажи, а почему вы оставили тот лагерь? - он жестом указал в сторону своего берега.
Куруфин: Атаринке ничего не сказал в ответ на слова Рингвэн, только пожал плечами, мол, как хочешь; и предложил руку Лиссэлин, которая изъявила желание идти в лагерь Феанорингов. Однако, когда Рингвэн заговорила о ведре, то мрачность ненадолго сползла с лица Феанариона, и он даже прыснул со смеху, чего с ним не бывало уже давно. - Рингвэн, если бы я точно не знал, что Валар отвернулись от нас, я бы мог подумать, что они послали тебя, как и этот свет из-за моря, в качестве свежего ветра, чтобы рассеять тучи, собравшиеся над нами, - сказал он, улыбнувшись краем рта. - Ничего, потом пришлю за ним оруженосца. Ещё раз взглянув на Нолофинвэ, он повернулся и вместе с Лиссэлин пошёл в сторону лагеря. Однако, через несколько шагов услышал голос дяди и обернулся. Вопрос слегка застал его врасплох. - Это была идея Макалаурэ, - ответил Атаринке, предварительно выдержав паузу. - Мы ушли на этот берег во избежание... - Феанарион кашлянул, чувствуя себя неловко, - возможных стычек... между нашими лагерями. Я был против, - зачем-то добавил он с вызовом. - И потом, вы долго шли, и вам нужен был... В общем, неважно, - повернулся обратно и быстро зашагал прочь.
Финголфин: Кто-то из его спутников негромко сказал: "Звучит хорошо, но не нравится мне, что наш берег все же ближе к крепости Врага". Нолофинвэ чуть нахмурился, но не ответил на это ничего, а еще раз кивнул Куруфинвэ. - Что ж... Я благодарен вам за это. Он улыбнулся. - И буду ждать вас завтра.
Рингвэн: - Не гоняй парня, ведро заберу сама! - крикнула Рингвэн вслед Атаринке, чтобы он точно ее услышал. И, уже намного тише добавила, - А то мне еще маленький сноп собрать надо, в сумку не влезет. Аракано, не жди меня быстро. Рингвэн закашлялась, но быстро отошла, завернулась в плащ и пошла в сторону озера за ведром.
Галадриэль: Артанис выпрямилась, ощутив ветерок, и посмотрела в ту сторону, откуда он прилетел. С востока. С земли, о которой они еще ничего не знали и где не бывали. "Но где так хочется побывать... Что там, впереди? Леса, долы, поля, скалы, как в Валиноре? Другое Море? Омывает ли оно всю Эндорэ, словно остров? Как велик сирый край? Мне бы хотелось отправиться в путешествие..." - ...И исходить все земли, все страны повидать... - негромко закончила она уже вслух. Сзади окликнул Айканаро, краем глаза Нэрвен заметила, как он помахал рукой. Развернувшись, она поправила выбившуюся прядь золотых волос и двинулась навстречу братьям. От нее не укрылась рука Финдарато. - Дай я посмотрю, - сказала она, протягивая ладонь. - Где же это тебя угораздило, братец? А ты, Пламя, - она глянула на младшего. - Все ли с тобой в порядке?
Аэгнор: "- Нет, я хочу... Только я не знаю, стоит ли идти прямо сейчас. Понимаешь... Между лагерями и так царит напряжение. Мне кажется, что чем меньше эльфов пойдет на первую встречу, тем будет лучше, меньше возможностей, что кто-то что-то не так скажет. Легче договориться. Я схожу в следующий раз. Только подожду возвращения дяди, узнаю, как все проошло у них. А ты - не хотел бы пойти со мной?" Айканаро помолчал, сосредоточенно ломая на кусочки сухую ветку, поднятую с земли... Да, именно об этом думал и он. И если Финдарато наверняка сумел бы сдержаться, возникни какая-то непредвиденная ситуация, то вот за себя он не ручался. - Да. Давай сейчас не пойдем. Я лучше схожу вместе с тобой потом. Надеюсь, дяде удастся добиться хотя бы какого-то мира... Он укоризненно посмотрел на брата. - Ага... забыл он... и что, мне тебе, как маленькому, все напоминать? - он засмеялся. К ним подошла Артанис. Она явно услышала про руку... вот, пусть она теперь и скажет Финдарато, что нельзя так "забывать" о ранах. "- Дай я посмотрю. Где же это тебя угораздило, братец? А ты, Пламя, Все ли с тобой в порядке?" - Со мной - да. А вот Финдарато упрямый, как... сама знаешь кто. Он немного помолчал, затем спросил сестру: - Ты тоже не идешь на переговоры вместе с Нолофинвэ?
Финрод: - Да мы и не пошли ведь... А в следующий раз - обязательно. Когда-то ведь нужно все решить, не может рознь продолжаться так долго. Я уверен, что дядя вернется с хорошими новостями. Они ведь с Феанаро все уже решили в Амане. Решили, но... Не стал бы этот поход причиной для новых взаимных упреков. - Ну да, забыл. Вернее... ну не настолько это все важно, Нарьо. У целителей посмотри сколько дел. А моя рука и так заживет. "Дай я посмотрю. Где же это тебя угораздило, братец? А ты, Пламя, Все ли с тобой в порядке?" К ним подошла Артанис, и, конечно же, услышала слова Айканаро. - Ну как кто же я упрямый? Нарьо, сколько можно? Ну правда же все нормально. И повернулся уже к сестре. - Это во льдах еще, когда мы подходили к берегу. Знаю, давно... Ничего страшного, заживет.
Галадриэль: "А вот Финдарато упрямый, как... сама знаешь кто. Ты тоже не идешь на переговоры вместе с Нолофинвэ?" - Но неупрямее меня, - мягко улыбнулась Артанис. - Нет. Останусь здесь, с вами. Нельзя оставить рану. И не спорь, прошу тебя, - проницательный взгляд на старшего. Сестра повернулась, чтобы вернуться к костру, и вопросительно посмотрела на брата. Решительно двинулась туда, по дороге послав мысль Айканаро: "Будет сопротивляться - тащи", - сложно было сказать, шутит ли она. Осанвэ звучало серьезно. У костра она первым делом промыла рану целебным настоем, изучила ее, потом уже занялась ею. - Ну вот, другое дело, - удовлетворенно заметила она и задумалась: - Что же вы теперь намерены делать?
Арэдель: Некоторое время Арэльдэ бродила по лагерю, пребывая в смешанных чувствах. По возвращении отец узнал что Финдекано и Турукано нет в лагере и отправился их искать. Арэльдэ же маялась от невозможности с кем-либо поговорить. То, что она сейчас чувствовала, можно было обсудить только с самыми близкими. Возможно, ей удастся найти кого-нибудь из детей Арафинвэ? Какое-то особенное чувство, которое всегда помогает в такие сложные мгновения, привело Эльдэ к одинокому огоньку неподалёку от озера. Войдя в круг света, Арэльдэ остановилась, несколько растерянно оглядев присутствующих. - Нэрвен... Инголдо, Айканаро... Я... не помешаю вам? Ириссэ бессильно опустилась на траву, сложив руки перед собой. - Мы только что вернулись. Отец пошёл искать братьев. А я... не знаю, что думать о том, что мы узнали. Хотя что-то мне подсказывает, что узнали мы пока ещё очень мало. Арэльдэ умолкла, задумчиво глядя на пламя. Нолофинвэ, я думаю, что когда вы вернётесь-таки в лагерь, то ты можешь нас мысленно позвать.
Рингвэн: Рингвэн вернулась позже всех остальных, неся ведро, оставленное Атаринке, заполненное собранными травами. Ей было что обдумать в одиночестве. ...Феанаро больше нет. Его сыновья никогда не отличались добрым характером и терпимостью. Но если уж рассудительный Атаринке настолько необдуманно себя ведет, а вечно неугомонный Амбарусса уходит от разговора в самом прямом смысле, то надо думать, на каком взводе находятся все остальные. ...Майтимо в плену у Врага. В этот раз удалось разойтись мирно, но кто знает, что будет в другой? Удастся ли Нолофинвэ преодолеть разлад между нолдор? Не повторятся ли Гавани? Зажившая рана на плече мерзко заныла. На чью сторону встать? ...Феанаро больше нет. Что-то внутри так же тупо дергало и болело от этой мысли, как ныло раненое плечо. Поверить до конца никак не удавалось - разум уже понял, что все именно так, но сердце верить отказывалось. ...Майтимо в плену. И брат почему-то молчит. Наглухо закрыто аванирэ. Почему? Он жив, это явственно ощущается, но молчит... ...Феанаро. Рингвэн словно в дурном сне подошла к костру, где сидела Нэрвен. Оставившая Эрривэ ту самую рану на плече. Рингвэн молча выложила травы из ведра и осталась сидеть и смотреть в огонь как зачарованная. ...Nildo.
Арэдель: Арэльдэ, выпав из задумчивости, подняла голову и увидела Рингвэн. Почему-то стало неловко. Ириссэ понимала, что, очевидно, не стоило об этом сейчас говорить, но говорить хотелось, и она ничего не могла собой поделать. Казалось, только так можно было совладать с вконец перепутавшимися мыслями. Она подвинулась к Рингвэн и осторожно коснулась её руки. - Рингвэн... Как ты? Прости, наверное, тебе гораздо более тяжко, чем нам, ведь Феанаро... был тебе другом, и ты хотела его увидеть. Мне очень жаль... что этого не случится. Мне бы хотелось как-нибудь поддержать тебя.
Рингвэн: Рингвэн на какое-то время выпала из оцепенения и внимательно посмотрела на Арэльдэ. Неоформившееся странное чувство внезапно приобрело ясность и мир словно снова встал с головы на ноги. - Спасибо, Ириссэ. Но это вряд ли понадобится - я знаю, мы скоро увидимся с Феанаро. Я поговорю с его сыновьями и разыщу брата, чтобы на мне не висели неоконченные долги, а потом... Рингвэн помолчала некоторое время и продолжила решительно. - Тяжко - это неправильное слово. Без него просто невозможно.
Арэдель: Арэльдэ решительно взяла руку Рингвэн в свою и крепко сжала от волнения. - Что ты говоришь, Рингвэн? Что значит "Мы скоро увидимся"? Подумав, что, возможно, Эльдэ от горечи говорит странные слова, Ириссэ продолжила: - Да, так кажется. Что невозможно, - её голос стал твёрже. - И всё же - это так. Не думаю, что мы все понимали тогда в Амане, на что шли... Ириссэ вдруг запнулась, пытаясь совладать с подступившими не вовремя слезами, вызванными воспоминаниями о Льдах. - ...Но нам придётся с этим жить, и жить так, чтобы те, кто ушёл раньше... Чтобы это всё было не зря.
Рингвэн: - Да, Ириссэ, мы с ним скоро увидимся. Очень скоро. Я не верю, что Валар настолько жестоки, что не позволят нам встретиться хотя бы в чертогах Намо. Рингвэн посмотрела на свою руку в руке Арэльдэ, но отнимать ее не стала. - Все... уже зря. Мы хотели жить здесь, а получилось так, что мы здесь только погибаем. Я потеряла смысл и цель дальнейшего существования и хочу уйти, как ушла его мать. Я знаю, брат поймет меня.
Арэдель: Ириссэ по-настоящему испугалась. Она полностью повернулась к Рингвэн и замерла, внимательно разглядывая её лицо. Затем она решительно взяла в свою ладонь и вторую руку Нолдиэ и слегка нахмурилась: - Ригнвэн, тебе только кажется, что поймёт. Но эту горечь, когда кто-то уходит, не заглушить и не забыть. Ты ведь теперь это знаешь, как никто другой. Ты не можешь так поступить. Неужели ты хочешь, чтобы твой брат испытал то же, что ты испытала, когда узнала о Феанаро? А те, кто шёл за тобой во Льдах? А те, кто всё ещё ждёт тебя на том берегу Митрим? Нет! - Арэльдэ вдруг упрямо взмахнула волосами. - Я бы не смогла понять. Это... невозможно. У нас много дел, мы пришли сюда, чтобы начать жить заново. Не надо платить цену большую, чем от нас требует наш Рок, - от волнения Ириссэ сжала руки Рингвэн сильнее, чем хотела, словно желая поделиться своей жаждой жизни, своей убеждённостью в собственной правоте.
Рингвэн: - Я подумаю над этим, - коротко ответила Рингвэн и добавила. - Меня пугает, что брат не отвечает. Может быть... я вообще осталась на этом берегу одна. Рингвэн встряхнула волосами, взгляд стал более спокойным и осмысленным. - В любом случае, меня еще ждут здесь дела. Пока еще не наступило время для оплакивания ушедших. Когда наступит - тогда и буду решать свою судьбу.
Арэдель: Арэльдэ серьёзно кивнула в ответ и негромко добавила: - Ты не одна, Рингвэн. Не надо так говорить. Да, мы не родичи, но всё же... То, что случилось с нами - оно роднит в какой-то мере сильнее кровных уз. Невозможно быть чужими тем, кто пережил путь по Вздыбленным Льдам. Голос Ириссэ на последней фразе прозвучал как-то безжизненно. Она отпустила руки Рингвэн и устремила взор на пламя костра. Но потом взгляд её снова потеплел, словно она заставила себя ненадолго забыть то плохое, что случилось ранее. - Ригвэн... я хотела сказать тебе - спасибо. За то, что ты была с нами. Я понимаю, что это произошло случайно. Но всё равно. Я видела, твоя помощь - она была нужна, и ты её оказывала. И... мне кажется, твоё присутствие было важно для отца. Я бы не хотела, чтобы ты покидала нас, но я понимаю, что у тебя свой путь, и ты, наверное, вернёшься к тем, за кем последовала в Исход изначально.
полная версия страницы